[опубликовано 30 Октября 2013]

Хулата Омаров

Статья впервые была опубликована в журнале Тарих № 2-3. 1996 г. Впоследствии автор несколько видоизменив ее, передал новый вариант статьи в редакцию журнала «Ахульго» для публикации.

В огромной массе источников по истории многолетней борьбы горцев Дагестана и Чечни под предводительством Шамиля особое место занимают источники местного происхождения на арабском языке. Анализу их посвящена большая и ценная литература отечественных и зарубежных авторов. Это различного рода актовый материал, письма, предписания имама, исторические хроники, эпиграфические памятники. Целый ряд этих уникальных во всех отношениях арабоязычных источников критически изучен. И, тем не менее, все еще остается немало памятников, не ставших предметом специального изучения. К числу последних относятся, в частности печати с арабографическими надписями третьего имама и его окружения.

В лаконичных легендах и декоративном убранстве этих печатей, своеобразных «свидетелей» и непосредственных «участников» многих событий заключена, хотя и небольшая, но весьма значимая информация, заслуживающая глубокого и всестороннего изучения. Отметим, что подлинники, т.е., собственно печати-матрицы, пока не обнаружены (см. примечание редакции). Серебряная печать, хранящаяся в Дагестанском объединенном историко-архитектурном музее в Махачкале была обнаружена в 1937 г. арабистом Абдурахманом Казиевым в сел. Согратль. На ней с одной стороны выгравировано арабскими буквами имя «Амир Шамуиль», с другой – русскими буквами «А.Ш.» виньеткой, изображающей схематически ветку с листьями. (Рис. 1 а, б). По всей форме исполнения, печать относится к более позднему времени и что особенно важно подчеркнуть, что документы с этой печатью еще не обнаружены. Очевидно, что эта печать явно не принадлежала Шамилю. 

     

                Рис. 1 а                                               Рис. 1 б

Следует особо подчеркнуть, что фотографии анализируемых ниже печатей воспроизведены с подлинных документов, хранящихся в центральных и местных архивохранилищах нашей страны.

Оттиск круглой перстневой печати (рис.2) на обороте недатированного письма (1). На ее поле, обрамленном с двух сторон точечными и линейными ободками (диаметр внутреннего линейного крута – 9 мм, наружного точечного 12 мм), помещена надпись на арабском языке, идущая снизу вверх, которая в переводе звучит так: «Раб Создателя (Аллаха) Шамуйил». Дата на печати отсутствует. По содержанию письма, удостоверенного этой печатью, вероятное время применения его могло быть в 1834-1836 гг. 

Рис.2

Оттиск перстневой печати (рис. 3) на обороте письма датированного 1254 (1838) г. Размер 10,5 x 9,5мм, имеет форму прямоугольника с закругленными углами. Внутри однолинейного обрамления печати помещен картуш в виде прямоугольника на поле которого, горизонтально, снизу вверх сделана надпись из двух слов: «Раб Его (Аллаха) Шамуйил». Посередине надписи замазано еще одно, видимо, не удавшееся слово. Оттиск этой печати обнаружен пока лишь на двух письмах. 

Рис. 3

Одновременно на письмах Шамиля, относящихся к концу 30-х и к первой половине 40-х годов XIX в., имеются также и оттиски его прямоугольной печати размером 22 x 15 мм (рис.4). Печать выполнена скромными, но достаточно выразительными средствами. По краю печати – двухлинейный ободок. Поле украшено изящной трехстрочной арабской надписью почерком «насх» и тонкими декоративными деталями. В надписи – имя владельца печати в сочетании с эпитетом и дата изготовления печати (по хиджре). Дата выражена цифрами, вписанными в растянутую дугообразную часть буквы «фа» (последняя расположена в самой верхней строке изолированно, в отрыве от основной части соответствующей словоформы. Эту часть буквы «фа» снизу пересекают вытянутые вверх стержни «алифа» и «лама», которые тем самым образуют перегородки между цифрами. Текст надписи читается снизу вверх и гласит: «Раб возвещающий Шамуйил 1252» (1837) г., т.е. в начальный период правления Шамиля. 

Рис. 4

Хронологически это самая ранняя из датированных печатей, дошедших до нас в виде оттиска. То, что Шамиль имел свои печати и до 1252 г. х. нам известно из вышеописанных печатей. Любопытно, что в легендах этих печатей отсутствует титулатура Шамиля, которая встречается в его письмах или других письменных источниках. В письмах Шамиля он обычно титулуется как «имам» или «амир ал-муминин». В легендах же печатей имя предводителя горцев сопровождается скромным эпитетом «раб его (Аллаха)», или «раб возвышенный». По мнению академика Г.В. Церетели, употреблением халифского титула «амир аль-муминин» Шамиль, очевидно, хотел подчеркнуть, что ничьей верховной власти над собой он не признает. (Рис. 5) 

Рис. 5

Однако отсутствие титулатуры на печатях не означает, что они изготовлены еще до того, когда власть Шамиля окончательно укрепилась. Об этом свидетельствуют печати, изготовленные в 1845-1850 гг., т.е. в годы, когда Шамиль достиг наивысших успехов. На этих печатях имя владельца передано в написании, представляющей распространенную в крае еврейско-арабскую форму передачи мужского имени Самуйил. 

Образцы подписи имама Шамиля

В арабоязычных источниках рассматриваемой эпохи имя Шамиля преимущественно встречается в таком начертании. Кстати, только такую форму имеют и все известные нам собственноручные подписи самого Шамиля, в то время как в разговорном языке утвердилась стяженная форма, получившая распространение так же и за пределами Кавказа «Шамиль». Известны, однако, случаи нарушения вышеуказанной орфографии, когда в том или ином арабографическом тексте вместо традиционного написания «Шамуйил» или параллельно с этим написанием, используются формы «Шамиль» или соответствующее устному произношению данного слова.
В 1845 г. на письмах Шамиля появляется другая, также нарядно украшенная овальная печать с иной арабской легендой и оригинальным оформлением талисманического характера. С этого времени оттиск данной печати становится своеобразной «визитной карточкой» третьего имама.

Размеры новой печати Шамиля (по оттиску) 26 x 22 мм (рис.6). По краю – однолинейный овальный ободок. В центральной части поля – надпись в две строки, обрамленная картушем. По форме картуш представляет собой шестиконечную звезду, составленную из двух перекрещивающихся треугольников, из которых один расположен основанием вниз, другой – основанием вверх. В середине картуша, во внутреннем растянутом шестиконечнике помещена вышеотмеченная надпись, которая состоит из имени владельца печати (в верхней строке) и традиционной для мусульманских печатей краткой формулы, выражающей покорность Аллаху (в нижней строке). Надпись читается снизу вверх: «Раб его (Аллаха) Шамуйил».

Рис. 6

В двух малых треугольниках (в нижней части картуша), расположенных под этой надписью, выставлены две пары цифр (соответственно 12 – в левом от зрителя нижнем треугольнике и 61 – в правом), образующие дату изготовления печати, т.е. 1261 (1845) год. Вдоль овального ободка и в шести внешних оттисках вне картуша выведена круговая надпись, исполненная курсивным почерком и в нескольких точках сливающаяся в картуше. В этой круговой надписи упомянуты имена широко почитаемых в мусульманском мире «семи спящих отроков» Йамлиха, Максалина, Маслина, Марнуш, Дубарнуш, Шазнуш, Кафштатийуш и их верной собаки Китмир (2).
При исследовании данной печати необходимо уделить особое внимание функциональной семантике ее двух компонентов – картуша и круговой арабографической надписи.
Выше уже отмечалось, что картуш имеет форму гексограммы – шестиконечной звезды, составленной из двух перекрещивающихся треугольников. Геометрическая фигура указанной формы и конструкции, как известно, является древнейшим магическим знаком с широким ареалом распространения. Этот знак входит в основной фонд важнейших графических символов ряда религиозно-магических систем древности и средневековья, в том числе системы мусульманской. В исламской традиции (вслед за традицией христианской) гексограмма обычно связывается с библейским Соломоном (коранический Сулейман) и в числе «семи магических знаков» графически символизирует т.н. «печать Соломона» (араб. хатам Сулейман), пользующуюся репутацией сильнейшего оберега и талисмана (3).

Шестиконечная звезда из двух треугольников – один из популярных и часто используемых в мусульманском декоративно-прикладном искусстве геометрических орнаментов. Простые (однолинейные, узорчато-фигурные) варианты этого знака-орнамента, изображенные самостоятельно или занимающие центральные места в других орнаментальных композициях встречаются на памятниках мусульманской архитектуры и предметах прикладного искусства, на различных амулетах и талисманах, на монетах ряда династий. Засвидетельствованы они и в Дагестане в орнаментальном убранстве местных памятников. Так, например, изображения данной гексограммы мы находим на деревянном столбе внутри средневековой мечети в дагестанском селении Луткун, на камне с арабской надписью, обнаруженном на стене бывшей мечети в селении Ихрек, в орнаментике мусульманских каменных надгробий и в других резных камнях XVII - начале XX вв. из селений Тлох, Хотода, Ириб, Ках и др. (4)

Напомним, что в христианской и мусульманской традициях чудесную перстневую печать Соломона из геометрических фигур помимо гексограммы символизирует также пентаграмма. Иудаистская же традиция, как известно, гексограмму связывает не с Соломоном, а с его отцом Давидом, именуя этот магический знак как «Маген Давид» («Щит Давида»). Со временем «Маген Давид» стал эмблемой иудаизма (в настоящее время изображение этой эмблемы занимает центральное место на государственном флаге Израиля).

Функцию охраны от всякого зла и «нечистой» силы на печати имама Шамиля наряду с шестиконечной звездой выполняла также круговая надпись, состоявшая, как уже отмечалось, из имен «семи спящих отроков» и их собаки. Имена эти в мусульманском мире считались священными, им придавалось особое значение, приписывались разные сверхъестественные свойства. В своей повседневной жизни мусульмане часто обращались к талисманической силе указанных имен, украшая ими письма, рукописные книги, оружие, доспехи, посуду, драгоценные украшения, печати (из камня или металла), надписывая эти имена (или вешая талисманы с этими именами) на стенах домов и мечетей, на городских воротах и т.д. Например, паломник, сопровождавший в поездке Шамиля в Мекку и Медину, вспоминал, что при отъезде из Египта, когда судно их достигло того места, где по преданию был утоплен фараон, вдруг ночью на море поднялись волны. Капитан судна сообщил об этом Шамилю, после чего имам написал несколько строк и велел присутствующему бросить бумагу с этой записью в море. Желание имама было исполнено и море успокоилось (5).

Кстати, об особом отношении Шамиля к этим священным и магическим именам, помимо круговой надписи на его печати, свидетельствуют и другие факты. Так, в начальной фразе своего письма к обществу аварского селения Чох (1847) Шамиль называет себя «смиренным факиром» и «китмиром» т.е., уподобляет себя собаке, которая сопровождала и верно охраняла «спящих отроков» в пещере. Как известно, одни мусульмане верили в эту легендарную пещеру и локализуют ее в Малой Азии, другие – в Южной Аравии, Палестине, Испании, Кирмане, Восточном Туркестане и .д. Среди определенной части мусульман Закавказья в свое время была распространена так называемая «нахичеванская версия», которая записана и опубликована К.Никитиным в начале 80-х годов XIX столетия.

«В наши времена на Кавказе, в Эриванской губернии, - сообщает К.Никитин, - местные мусульмане-татары считают местом жительства коранских уснувших отроков закавказский Нахичевань, а пещеру, в которой юноши укрывались от гонений Декьянуса (императора Декия), закавказцы-татары видят в соседней горе, называемой Асаб-Кяф (от «асхаб ал-кахф». – Х.О.) (6).

Вышеотмеченная деталь в письме Шамиля имеет двойное функциональное значение. Во-первых, она подчеркивает преданность и верность автора письма делу ислама и его благоговейное отношение к священным именам, во-вторых, играет роль своеобразного оберега. Известно, что в мусульманских странах магическое имя Китмир надписывали на письмах (или вносили в текст) с профилактической целью, чтобы навести страх на злых духов и уберечь письма от пропажи (7).

Вернемся, однако, к овальной печати Шамиля и продолжим ее характеристику. Картуш и круговая надпись, о талисманической силе которых говорилось выше, на этой печати представлены слитно, в виде графически единой орнаментальной композиции, в которой шестиконечная звезда из двух треугольников воспринимается не как отдельная геометрическая фигура, но как центральная часть сложного буквенного (эпиграфического) орнамента, образованная путем слияния и перекрещивания удлиненных стержней некоторых арабских букв надписи. Из известных в настоящее время сфрагических памятников Дагестана такая композиция засвидетельствована только на печати Шамиля. Однако данная композиция сама по себе отнюдь не оригинальна, она полностью заимствована Шамилем из арсенала традиционных изобразительных средств мусульманской символики.

Итак, для оформления своей печати, очевидно для передачи ей большей, талисманической силы, Шамиль использовал традиционный мотив, который в мусульманских странах применялся весьма широко. Не исключено, однако, что этот мотив импонировал Шамилю и был специально выбран им не только в силу его традиционности, общепризнанности как средства талисманического, но также и по другим соображениям. Одно из них могло быть связано с возможностью геральдического восприятия и трактовки гексограмм, т.е. центральной части выбираемой им орнаментальной композиции. В частности, можно предположить, что шестиконечная звезда на печати Шамиля была призвана не только выполнять декоративную и талисманическую функции, но и выступать одновременно в качестве определенного геральдического «намека» на могущество и непререкаемую власть владельца данной печати, как верховного властелина и вождя горцев, который «наполнил славой шесть сторон света».
Рассмотренной выше овальной печати, которая помимо прямой «обязанности» (скрепление писем и актов) выполняла одновременно и функцию охранительного талисмана, недолго пришлось «служить» своему хозяину. На письмах Шамиля, относящихся к 50-м годам XIX в., засвидетельствованы оттиски не этой, а другой овальной печати, внешне почти такой же, но с указанием иной даты.
Размеры третьей овальной печати Шамиля (по имеющимся оттискам): 27 x 22 мм (рис. 7). 

  

Рис. 7

По краю – однолинейный овальный ободок. В центральной части поля – двухстрочная арабская надпись, обрамленная картушем. Содержание, состав и размещение текста этой надписи равно как форма картуша (гексограмма из двух перекрещивающихся треугольников), здесь такие же, как и на предыдущей овальной печати, хотя графическое исполнение букв несколько иное. В двух малых треугольниках картуша, расположенных под надписью, также выставлены цифры, указывающие на дату изготовления печати. На сей раз, однако, указана дата «12» и «66» (т.е. 1266 г.х.), причем эти цифры по своим размерам и конфигурации отличаются от цифр, имеющихся на предыдущей печати. Новая овальная печать Шамиля, как и ее «предшественница», снабжена круговой надписью, состоящей из тех же восьми магических имен, переданных в той же орфографии, но в несколько ином графическом начертании, сплетением и перекрещиванием отдельных букв круговой надписи с шестиконечной звездой в середине.

Указанная на печати дата – 1266 г.х. при переводе на григорианское летоисчисление соответствует периоду с 17 ноября 1849 г. по 5 ноября 1850 г.
Оттиски новой овальной печати с датой «1266» засвидетельствованы на посланиях Шамиля вплоть до самых последних дней его имамства. После этого они вообще исчезают. Из писем Шамиля, датированных периодом после его пленения 25 августа 1859 г. ни одно не скреплено печатью, на всех этих письмах вместо печати поставлена подпись имама. По этому поводу сам Шамиль в обращении к своему бывшему наибу Мухаммаду-Амину (8) писал: «Сие послание я не скрепляю печатью по той причине, что печать моя осталась в руках Амирхана, который изменил мне» (9).

Амирхан, сын Нурмухаммада из аварского сел. Чиркей на протяжении двух десятилетий был секретарем, письмоводителем и хранителем его печати. Однако, в самый последний момент, когда, говоря словами местного поэта: «... уже затих перед ним (Шамилем) восточный ветер побед, и подул вдруг западный ветер истребления», когда многие из бывших соратников начали покидать имама, Амирхан тоже дрогнул. Он отделился от своего имама и не поднялся с ним в аул Гуниб, где 25 августа 1859 г. Шамиль был пленен. Отошедший от имама Амирхан, явился в лагерь царских войск и сдался в плен. Во время досмотра у него и была обнаружена печать имама. (К сожалению, о дальнейшей судьбе этой печати нам ничего не известно. – Х.О.).

Амирхан, согласно эпитафии на могильном камне, скончался 15 февраля 1876 г. На лицевой стороне каменной плиты Амирхан назван «секретарем и другом (кутиб ва анис) шейха Шамуйила, имама Дагестана». Задняя сторона плиты украшена довольно крупным изображением в размере: 40 x 30 см (размеры самой плиты: 120 x 78 x 16 см), имитирующим оттиск той самой овальной печати Шамиля, хранителем которой являлся при жизни сам Амирхан. В центральной части поля этого своеобразного оттиска, внутри аккуратно выведенной шестиконечной звезды, углы которой (т.е. малые треугольники) покрыты фигурами шестилепестковых цветков, высечена двухстрочная рельефная арабская надпись (читается снизу вверх): «Это печать Шамуйила». (рис. 8). 

Рис. 8

Сельское кладбище, где над могилой Амирхана была воздвигнута мемориальная каменная плита, ныне не существует. Сейчас вся эта местность находится под водой, на дне водохранилища, а жители старого Чиркея переселились на новое место. При переезде в новый поселок Чиркей потомки Амирхана заблаговременно сняли со старого кладбища надмогильную плиту и унесли с собой. Ныне плита хранится у правнука Амирхана Фатул-Хаджиява.
Изображение оттисков печати Шамиля было не раз опубликовано несколько раз в различных сочинениях Е.А Вердеревского, П. Ильина и др. Несомненно «арабоязычные» печати имама были изготовлены в самом Дагестане, местными мастерами-резчиками (по соответствующему предварительному «проекту» самого Шамиля). К сожалению, из-за отсутствия прямых сведений источников, установить имена этих мастеров не представляется возможным. 


 

Примечание от редакции

В процессе подготовки данной статьи к публикации, редакцией журнала «Ахульго» было сделано некоторое в своем роде открытие. Дело в том, что в турецком журнале «Aksiyon» от 15-21 февраля 1997 г. был опубликован материал турецкого журналиста Ш.Куджура «Поэма воспоминаний» в котором рассказывается об имаме Шамиле и представляются его изображения. В конце статьи приведена информация о некоторых потомках Шамиля, проживающих в Турции, и в частности об Айдыне Эркане (ныне покойном), в доме которого хранится несколько реликвий, связанных с великим имамом, а именно: портреты, фотографии, сабаб (треугольный кожаный мешочек, внутри которого находится кусок бумаги с молитвами из Корана), кольцо и … печать. (рис. 9)

 Рис. 9                                                             Рис. 10

Оттиск печати (рис. 10) практически идентичен той печати, о дальнейшей судьбе которой, по словам автора Хулаты Омарова ничего не известно. Практически идентичен, но… все-таки есть некоторые расхождения. Возможно это связано с качеством оттиска (например, если бумага шероховата, то чернила могут несколько расползтись, или гравированная надпись на печати несколько повреждена и др.) Если это так, то можно с уверенностью сказать, что последняя печать Шамиля, оставшаяся в руках его секретаря Амирхана, находится в Стамбуле. Вполне вероятно, что, будучи в паломничестве в Мекку, Амирхан встретился там с Гази-Мухаммадом - сыном Шамиля и передал ему печать отца. Во всяком случае, данная печать Шамиля, находящаяся в Турции является на сегодня единственным оригиналом. Если же все-таки это другая печать, то вот она еще одна загадка!

Рис. 11 а                                                                  Рис. 11 б

Кроме этого нами выявляется письмо Шамиля шерифу г.Мекки (1870), опубликованное в энциклопедии «Шамиль» (Москва, 1997. С. 182), на котором отчетливо виден оттиск круглой печати. (рис. 10 а, б) Письмо скреплено печатью Шамиля, на ней имеется надпись на арабском языке: «Великого [Аллаха] Раб Шамуиль. 1287» (1870). Поскольку оттиск данной печати не встречается ни на одном из писем Шамиля, посланных им на территории России, рискнем предположить, что печать эта была изготовлена для него уже в Османской империи, куда он прибыл с семейством в 1869 г. по пути следования в Мекку. Таким образом, найдено еще одно изображение печати имама Шамиля

______________________________________________________________________________

1.  Письмо из частного архива Чаранаевых в с.Могох Гергебильского района (Дагестан).
2. Имеется ввиду семь спящих отроков эфесских, укрывавшихся в пещере. Подробно об этом – «Асхаб ал-кахф» или «Ахлал-кахф», т.е. «Те, кто в пещере», «Обитатели пещеры». См. Пиотровский М.Б. Асхаб аль-кахф. МНП. Т. 1. М., 1980. С. 119; Он же. Асхаб ал-кахф. Ислам. Энциклопедический словарь. 1994. С. 24.
3. Подробно о происхождении орфографии интересующего нас имени см.: Церетели В.Г. Письма Шамиля к барону Николаи. ВГМТ. IX. Тбилиси, 1936.
4. Дебиров П.М. Архитектурная резьба Дагестана. М., 1966. С. 55. Рис. 24.
Мухаммад Тахир аль-Карахи. Блеск дагестанских сабель в некоторых шамилевских битвах. Перевод А.Барабанова. Ч. II. Махачкала, 1990. С.118
5. Никитин К. Народные предания в Нахичеванском уезде Эриванской губернии. Легенда о горе Асаб-Кяф // СМОМПК. Вып. II. Тифлис, 1882. Отд. II. С. 108-117.
6. Ср. замечания профессора А.Казембека, высказанные им в связи с фактом упоминания имени Китмир в письме Шамиля: «Этим именем зовут собаку «семи товарищей пещеры», о которых упомянуто в Коране, гл. 18, стр. 8. Сефевидские государи называют себя собаками Пророка Алия как читаем мы на их монетах. Шамиль назвал себя тем же в отношении к святым, скрывавшимся в пещере. Аналогия ясна».
7. См. Мухаммад ал-Сугратли. Касыда, посвященная Шамилю. «Вот уже 6 сторон света наполнил он (т.е. Шамиль) славой и приобрел уважение среди славных вождей и владык (Хроника Мухаммеда Тахира ал-Карахи. О дагестанских войнах в период Шамиля. Махачкала, 1998. С. 268.
8. Известный сподвижник Шамиля Мухаммад-Амин с 1848 г. действовал от имени имама на Северо-Западном Кавказе, руководил борьбой горцев Закубанья. Борьбу он продолжал и после сдачи Шамиля в течение нескольких месяцев, но затем, 20 ноября 1859 г. дал присягу на верноподданство русскому царю.
9. Краткий биографический очерк о нем был помещен в предыдущем номере журнала.

Ахульго. 2009. № 10. С. 24-28