(0 - 0 )

Доного Хаджи Мурад

ЭМИССАР ЦАРЯ - ТАДЖУДДИН МУСТАФИН

В 1829 г. Николай I предписал наместнику на Кавказе генералу И.Ф. Паскевичу взять твердый курс на подчинение горских народов российской администрации, требовать повиновения и подавлять всякое сопротивление. Царь намечал задачу - быстрейшим образом осуществить полное «покорение или истребление непокорных». Но сопротивление горцев и большие трудности боевых действий в горных условиях предвещали затяжную, изнурительную войну и требовали присылки новых подкреплений на Кавказ. Наместник, понимая нереальность высочайших требований (ибо репрессии побуждали горцев к новым выступлениям против царских властей), писал царю, что «жестокости, в частности, умножали ненависть», а «недостаток твердости и решительности в общем плане обнаруживали слабость и недостаток силы».

Попытки царского командования в короткое время подчинить горцев своей военно-административной власти провалились. В связи с этим предпринимались всевозможные способы навязывания горцам своих требований: карательные экспедиции, выдача аманатов от разных аулов, передача листов с присягами на верность российскому начальству, обязательство подчиняться российскому приставу, поставлять по его требованию транспортные средства для перевозки грузов и деловых бумаг, давать людей для дорожных работ и т.д. Периодически закрывались торговые пути, что, по мнению военного министра графа А.И. Чернышева, объяснялось так: «Воспрещение свободно торговать в наших границах, сделанное для некоторых непокорных нам племен, может быть весьма полезно как вспомогательная мера к общему усмирению горцев».

Определенная работа велась с местным духовенством. С помощью некоторых духовных лиц, перешедших на службу царизму, русское командование пыталось «объяснить» мусульманам Дагестана и Чечни их заблуждения и отклонение от норм шариата. С этой целью на Кавказ был командирован татарин Таджуддин Мустафин, духовное лицо из Казани (состоящий на службе у русского правительства в чине капитана), который за царские червонцы пытался объяснить имаму Шамилю неправильность его действий.

Таджуддин Мустафин прибыл в Тифлис в 1835 г., где поселился на снятой специ¬ально для него командовани¬ем квартире с содержанием в 250 рублей серебром. Спустя некоторое время ему была дана инструкция за № 523, в которой командир отдельного кавказского корпуса барон Г.В. Розен отмечал: «Согласно изъявленному Вами, почтеннейший эфендий, желанию, прошу Вас отправиться к горским народам, обитающим в восточной части Кавказа, на тот конец, дабы Вы ознакомились ближе с их нравами и обычаями, посредством благоразумных убеждений и внушений старались вселить в них более доверенности к правительству и вывести из многих заблуждений, в которые вводят их люди неблагонамеренные, умеющие пользоваться их невежеством и легковерием и которые стремятся к одному исполнению собственных своих видов, всегда клонящихся к удовлетворению корысти и неограниченного властолюбия».

Далее следовала историческая записка, повествующая о событиях, происходивших в Дагестане и Чечне, и о «главных зачинщиках беспорядков» в крае с тем, чтобы Мустафин представил себе обстановку в этом регионе. «В окончание, почтеннейший эфендий, - продолжал барон Розен, - мне остается пожелать Вам успеха в благих Ваших намерениях и просить Вас быть уверенным, что верность и усердие Ваше правительству доставят Вам полную от оного признательность, и мне весьма приятно будет в свое время всеподданнейше довесть до сведения Государя Императора о благонамеренных действиях Ваших...»

Отправление Мустафина в Дагестан и Чечню было представлено командованием не как командировка по службе последнего, а исключительно по собственному его желанию.
В отношении барона Г.В. Розена управляющему военным министерством В.Ф. Адлербергу за № 698 говорится, что «Мустафа Тазадин, при благоразумном поведении и основательном знании магометанского закона, в продолжении двухлетнего пребывания своего в Тифлисе успел приобрести уважение многих почетных горцев духовного и светского звания, довольно познакомился с их обычаями и по желанию моему сам вызвался путешествовать в Восточной части Кавказа для распространения между жителями оной правильных понятий о веротерпимости и благодетельных намерениях в отношении горцев нашего правительства.

Эта страна Кавказа преимущественно пред прочими назначена мною для путешествия сего эфендия потому, что жители оной более других кавказских племен вводятся неблагонамеренными людьми в заблуждение чрез неправильное и злонамеренное истолкование магометанской веры, клонящееся к возбуждению в них ненависти противу нашего правительства.

... Я снабдил его инструкцией о том, каким образом он должен поступать при исполнении сего столь важного поручения, и подробными сведениями о положении и отношении к нам народов, населяющих восточную часть Кавказа, и назначил ему средства для приличного поддержания своего звания во время предназначенного путешествия, в которое он отправился из Тифлиса в половине прошлого июня».

Итак, царский эмиссар, капитан Таджуддин Мустафин прибыл в крепость Грозную и начал свою работу. Здесь он собрал жителей, представителей 29 чеченских сел и своими увещаниями старался убедить их присягнуть на верноподданство царскому правительству. Затем была встреча с жителями Аксая, Эндирея, Чиркея. Сохранился текст воззвания Таджуддина к горцам с призывом подчиниться царю, в котором последний так превозносится, что горцы под впечатлением этого обращения должны были бы толпами в массовом порядке покориться Российскому императору. Видимо, Мустафин не совсем понял психологию горцев данного региона, а поэтому и вся его деятельность (как будет видно дальше) не принесла успеха.

«О мусульманская община! Как мы, так и вы совершенно осчастливлены нахождением под покровительством доброжелательного всем Государя Великого императора, именуемого Николаем Павловичем, высокопоставленного, высокочтимого, а щедростью своей могущего охватить все климаты Ирана, Хошемтая со своей храбростью, героя в мужестве (владеющего) гербом Константина, Фагфара китайского в обращении с людьми, Зюркарнайна в богатстве, Соломона в милосердии, Давида в превратностях, высоковнимательного к людям и милостивого к бедноте, как в большом, так и в малом. Как нам, так и вам в данный момент следует возносить молитвы великому императору, служа ему от всего сердца, чтобы получить за малую работу большее вознаграждение, каждодневно возносить молитвы ему по утрам и по вечерам с целью пробудить в его душе милосердие к подданным, чтобы он утвердил нацию в своей нации. дабы священный шариат благо¬денствовал, а его душа освободилась от горестей.

Мы в настоящее время в лице Государя имеем до того совершенного в милости, что если кто-либо из начальников задумает мысль об угнетении, он его низложит, назначит на его место начальника другого совершеннейшего по милосердию, ибо он уже назначил для всех областей Кавказа лицо, совершенного в милости, обладателя многими щедростями, молимого для всех великого наместника генерал-лейтенанта Головина, первого в городе Тифлисе, для похвал которого не хватит слов. Чтобы в Дагестане не было никаких недоразумений по отношению к населению, назначен был для этого совершенный ученый хозяин щедрый генерал-лейтенант Фези. В настоящее время не имеет никого, кто бы жаловался на недостатки. Он назначил ученых муфтиев, определил жалование для воспрепятствования тех неразумных и невежд, кто, не разумея шариат наш, не подчиняясь великому императору, чинит кражи, разбои на дорогах и причиняет вред населению.

Народ, собравшийся в настоящее время в данном собрании, должен возносить свои молитвы великому императору и его детям, дабы все указанные положения были исполняемы. Амин. Шейх-уль-ислам муфтий Таджуддин Эфенди сын Мустафа Эфенди Куранский».
Главной задачей Таджуддина в его вояже по горам было встретиться с самим Шамилем. Понимая, что от этой встречи может зависеть успех его предприятия, Мустафин отправил доверенных людей к имаму с письмом и подарками. Шамиль уже знал о некоем проповеднике, рассылающем свои воззвания и подарки к горцам, и, когда посыльные этого проповедника прибыли к нему, он поступил просто: посадил их под стражу. Только через несколько дней, уступая уговорам своих приближенных, Шамиль освободил заключенных, объясняя при этом, что из того, как он с ними обошелся, Таджуддин Мустафин может понять его решение и что другого ответа от него не будет.

Таджуддин Мустафин сделал попытку встретиться также с другими влиятельными лицами, такими как Ташев Хаджи и Уди Мулла в Чечне, но и здесь его старания не увенчались успехом. Было ясно, что казанский проповедник не понят кавказскими горцами, а поэтому царское правительство было вынуждено отозвать Мустафина с Кавказа, что можно засвидетельствовать из отношения титулярного советника Перовского к генералу Головину от 5 ноября 1841 г., в котором, в частности, говорится: «... внушения его, по видам правительства направленные, не имели никакого влияния на изменение сношений наших с горцами, что при всем его усердии нельзя надеяться, чтобы он и со временем мог быть полезным орудием действия на умы дагестанцев, т.к. он чужд Кавказу и учение его несовершенно согласно с правилами суннизма в Дагестане и вообще в том крае исповедуемого мусульманами».

Сколько их было, этих проповедников, местных и иноземных, которые, получая заработанную» плату от царского правительства, пытались повлиять на умы горцев! Частично это получалось. Но были и другие методы более популярными у царского командования - оружие.

Причастность: