[опубликовано 24 Декабря 2008]

Муртазалиев Ахмед

Вторая половина Х1Х века отмечена массовой эмиграцией дагестанцев в Османскую империю. В современных исторических трудах (1) основной причиной этого явления называют политику царской администрации на покоренных землях. В частности, строительство крепостей, военных укреплений, тюрем, введение военно–административного управления, насильственное изменение привычного уклада жизни горцев, ухудшение экономического положения населения горного края, как следствие многолетней войны и результат колониального правления России, религиозный фактор–установление правления христианского большинства, роль эмиссаров Османской империи, подталкивавших дагестанцев к эмиграции и др.

Переселение дагестанцев в Османскую империю проходило в несколько этапов (2). Наибольшее количество горцев эмигрировало в Турцию в 1859–1917 г.г. Необходимо подчеркнуть, что наука не располагает точными данными о количестве дагестанцев эмигрировавших с Кавказа и проживающих ныне во многих странах мира. В разных источниках приводятся разные данные: от несколько десятков тысяч до полумиллиона человек.

В отличие от адыго–черкесских народов, для которых насильственное выселение с исторической родины в Османскую империю обернулось «…глобальной этнической катастрофой»(3), эмиграция дагестанцев за рубеж носила в основном добровольный, ненасильственный характер и не имела для них столь трагические последствия, как для народов Северо–Западного Кавказа. Вместе с тем, данный исторический факт оставил след в народной памяти в виде преданий, рассказов, воспоминаний, в поэтических жанрах. В них содержатся обширные сведения и интересные факты, позволяющие установить мотивы и причины переселения горцев Дагестана на чужбину. Но наиболее ценный историографический и источниковедческий материал, проливающий свет на малоизвестные страницы истории Дагестана, в частности, на неоднозначное отношение дагестанского общества к процессу эмиграции горцев в Османскую империю в послешамилевскую эпоху содержится в немногочисленных письменных источниках дагестанских авторов второй половины Х1Х века.

Как показывает содержание этих источников, во второй половине Х1Х века отношение дагестанцев к переселению своих земляков на чужбину было неоднозначным: у одних оно находи-ло понимание и поддержку, другие были его ярыми противниками. Среди противников, были, в частности, представители немногочисленной горской интеллигенции и некоторые государственные чиновники российской ориентации. Видя пагубность и бесперспективность эмиграции горцев в Османскую империю, они считали своим долгом по мере возможности воспрепятствовать этому процессу, предупредить, решивших покинуть навсегда родину дагестанцев, о трагических последствиях такого рокового шага.

Среди активных противников переселения своих земляков в Турцию, был, в частности, и офицер Дагестанского конного полка, выходец из селения Чиркей Алхас-сын Гусейна (Доногуев).
В 1868 г. он написал и опубликовал на аварском языке обра-щение в виде брошюры под названием «Дир диналъул вацазе насих1ат» («Наставление моим братьям по вере») (4), адресованное той части аварцев, которая строила планы переселения на постоянное местожительство в Османскую империю.

Обращение Алхаса написано в жанре проповеди-ваг1за. Ее выбор, видимо, был обусловлен тем, что, являясь «…средством обращения отступников и заблудших к истинной вере, воспитания людей в духе человеколюбия, милосердия, порядочности, сердечности, взаимного уважения, заботы друг о друге…» (5), ваг1за была в Дагестане наиболее распространенной, понятной и убедительной формой обращения к народу.

«Наставление…» Алхаса имеет традиционное для данного жанра начало, когда во вступительной части делаются ссылки на авторитет Корана, как на слово Всевышнего, требующее от мусульман строгое исполнение своих обязанностей: пять раз в день молиться, держать пост в месяц Рамазан, давать закат, по мере материальных возможностей совершать хадж. Кроме того, мусульманину нельзя обманывать, воровать, наносить людям вред, иначе такой человек не может считаться мусульманином.

В основной части своего обращения автор особо выделяет роль старейшин, авторитетных и уважаемых людей аулов и сельских общин, которые должны удерживать своих земляков от дурных поступков, необдуманных шагов, наставлять односельчан, членов общества советом и добрым словом на путь истинный, следить за порядком в местах проживания. Он напоминает им, что там, где есть порядок и согласие, там жизнь людей протекает благополучно и счастливо.

Продолжая далее ссылаться на Священную книгу и волю Всевышнего, Алхас напоминает землякам, что Аллах наделил че-ловека разумом, чтобы тот отличал хорошие дела от плохих, черное от белого. Но при этом, подчеркивает он, в обществе находятся лица, которые вслух восхваляют Аллаха и его Посланника, а на самом деле, забыв бога и его слово, не оценив все блага, которые дал дагестанцам русский царь, не постыдившись наместника царя–сардара и других начальников, бросив отцовское имущество, уезжают неизвестно куда. При этом на вопрос: «Куда вы едете?», они отвечают: «К хункару», т.е. к турецкому султану.

Примечательно, что Алхас не видит принципиальных мотивов и причин для переселения горцев в Османскую империю. Поэтому, осуждая их за необдуманные и опрометчивые действия, в конце своего обращения он выдвигает мысль, что и султану турецкому лучше жить на своей земле со своим народом, и горцам лучше оставаться на земле своих предков со своим правителем («Хункарги жиндирго ракьалда лъик1 жиндирго халкъгун, нилъги нилъерго умумазул бак1алда лъик1 нилъерго падишагьгун»).

Во второй половине Х1Х века передовые представители дагестанской интеллигенции, прогрессивно мыслящая часть общества писали не только обращения и воззвания к соотечественникам с призывом не покидать родину. Некоторые из них, становясь невольными свидетелями отъезда своих односельчан на чужбину, стремились письменно зафиксировать картину происходящего, осмыслить причины и мотивы, подталкивавших горцев на такое трудное и трагическое решение, как навсегда покинуть свою родину.

В этом плане очень интересный и ценный материал содержит этнографический очерк одного из первых дагестанских просветителей второй половины Х1Х века, выпускника Ставропольской гимназии Г.–М. Амирова «Среди горцев Северного Дагестана» (6).
Оказавшись непосредственным свидетелем подготовки и отъезда семьи своего земляка Баханд-Али в Турцию, автор настолько тонко, живо описал картину проводов, психологически выдержанно передал драматизм всех его участников, что кажется, будто все это происходит в наши дни, а не полтора столетия тому назад.

«Я был свидетелем трагической сцены. Сегодня несколько семейств покинули аул и отправились в Турцию.
Около нас жило семейство, состоящее из мужа (Баханд–Али), жены и трех сыновей. Оно жило довольно счастливо, и было обеспечено в материальном отношении, хотя у него не было поземельной собственности. Баханд–Али занимался производством седел, деревянных подносов, повозок, ящиков и т.п. Два старших сына доставали себе заработок, а мать их также не оставалась, сложа руки. Словом, они имели свой уголок и свой кусок хлеба.

По моему приезду в аул, Баханд–Али пришел ко мне и спросил, между прочим, правда ли, что в России устанавливается всеобщая военная повинность. Я сказал ему, что правда, но поспешил прибавить, что это, по крайне мере, в настоящее время не относится к горцам.– В самом деле? – спросил он. Мне говорили в Шуре, что это относится и к горцам. Лицо его несколько просияло, но тотчас же опять нахмурилось.– Впрочем, это все равно, – прибавил он, – не сегодня, так завтра…
Оказывается, что он услышал о всеобщей военной повинности и, опасаясь за своих детей, решился ехать в Турцию. Сегодня наступил день его отъезда.

Для жителей аула этот день был праздником (отложены были все работы), но не праздник радости и веселья, а печали. С самого утра всякий спешил сделать семейству Баханд–Али «прощальные визиты» и никто не приходил с пустыми руками. Женщины приносили продовольствие на дорогу, мужчины давали деньги.

На это участие жителей все семейство (исключая самого Али) отвечало громким рыданием и потоками слез, потому что не в состоянии было выговорить слова. Но сам Баханд–Али старался быть хладнокровным. Наступил полдень, и семейство Али выступило в дорогу. Все жители, от мала до велика, провожали его несколько верст, оглушая воздух громким плачем. Плакали женщины, плакали дети, плакали мужчины.

– Братья, сестры и дети! – говорил Али, обратившись к народу, – благодарение и покровительство бога желаю вам, за ваше участие во мне. Я знаю причину вашего рыдания, меня не ждут там богатства и радость; если бы и ждали, то и тогда я не был бы счастлив. Да и можно ли быть счастливым, когда человек покинул свой родной аул, своих соотечественников (жители аула), своих друзей и родственников, когда не имеет возможности посещать могилы своих отцов в пятницу и в день великого байрама и посещать «кумай» в свободное время, когда не видишь ни од-ного родного лица и не слышишь родного слова. Знаю это, но все-таки считаю нужным ехать. Прощайте, братья, сестры и дети! Да сохранить вас Аллах счастливыми! Да не лишить он вас своего покровительства!..
Рыдания помешали ему продолжить. Ответ жителей был единодушным: он не выражался словами, не заключал в себе многое…

– Не просите меня писать к вам оттуда, – продолжил он, – я не буду писать… Не советую вам следовать моему примеру, не советую также оставаться здесь. Пусть каждый поступает так, как ему нравится…».
На границе владений аула произошло настоящее и еще более трогательное прощание. Каждый, громко рыдая, обнимал отъезжающих. Они уехали. Пройдет еще много дней, пока аул примет свою обыкновенную физиономию» (7).


Ценность этнографического очерка Г.–М. Амирова «Среди горцев Северного Дагестана» в том, что это первый письменный источник, в котором глазами непосредственного очевидца передана атмосфера реальной картины переселения дагестанцев в Османскую империю во второй половине Х1Х века. Кроме того, здесь впервые дагестанским автором установлены и обозначены основные мотивы и причины, побуждавшие горцев покидать свою родину, несмотря на их сильную привязанность к ней. «Всякому…известно, что горец сильно привязан к родине…Несмотря на эту редкую привязанность к своей родине, горцы массами переселяются в Турцию. Причина этого обстоятельства – …боязнь относительно отнятия оружия и рекрутского набора. Поэтому, я уверен вполне, что горцы, по крайней мере, дагестанские, до последнего переселятся в Турцию, если узнают, что у них отнимут оружие, и среди них будут набирать рекрут» (8).

Говоря о причинах эмиграции дагестанцев в Османскую им-перию, Г.–М. Амиров выдвигает тезис, что туда переселялись в основном простые горцы, и ими вовсе не двигал религиозный мо-тив. «Если же кто-нибудь захочет возразить мне, выставляя при-чиною переселения горцев их религиозный фанатизм, то в таком случае я должен обратить его внимание на то, кто именно переселяется в Турцию – закоренелые фанатики, каковы муллы и ка-дии, или же обыкновенные жители…» (9).

Однако, мягко говоря, данный тезис не совсем состоятелен. Его, в первую очередь, опровергает «Наставление…» того же Гусейнова Алхаса, обращенного не просто к горцам, а именно к братьям по вере. Во вторых, в исследованиях последних лет, посвященных Дагестанскому зарубежью, подтверждается мысль, что большинство дагестанцев добровольно уходило в Турцию, желая умереть на «священной земле единоверного султана», счи-тавшийся покровителем и заступником всех мусульман мира» (10).

Наконец, известно, что идея переселения в Турцию часто принадлежала авторитетным религиозным деятелям Дагестана. Среди таковых, например, были известные шейхи накшбандийского тариката Сейид Ахмед Хусамеддин аль–Рукали, Омар–хаджи Зиявудин Дагестани, Мухамад Мадани Кикуни, Неджеф-хаджи, Азиз-хаджи, ученые–устазы Махди–Мухамад Сугури, Шарапудин–устар из Кикуни, Тагир–хаджи из Чиркея и др.
Вот что, в частности, писал в начале ХХ века с чужбины Шарапудин–устар из Кикуни в своем поэтическом послании землякам в Дагестане:

Бит1араб нух малъизе
Т1арикъаталъул устар,
Т1аде ине толареб,
Рач1а, тезин Дагъистан
(«Турциялдаса кагъат»).

Истинному пути учиться
Тарикатского устаза
Посещать не разрешающий
Давайте, покинем Дагестан.
(«Письмо из Турции»).

Причины и мотивы эмиграции горцев Дагестана в Осман-скую империю, изложенные в «Наставлении братьям по вере» Гусейнова Алхаса и этнографическом очерке «Среди горцев Северного Дагестана» Г.-М. Амирова, в дальнейшем были подтверждены и дополнены в трудах и исследованиях, посвященных генезису дагестанской диаспоры в странах Ближнего Востока и Турции (11). Это свидетельствует об объективности содержащего в них материала, о его актуальности и ценности для современных и будущих исследований по истории Дагестанского зарубежья.


Литература:

1. Магомеддадаев А. М. Дагестанская диаспора в Турции и Сирии: генезис и проблемы ассимиляции. //Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Махачкала, 1996; Магомедханов М.М. Дагестанцы в Турции. Махачкала, 1997; и др.
2. Эмиграция дагестанцев в Османскую империю. Книга первая. Сост.: А.Магомеддадаев. Махачкала, 2000.
3. Адыгейская и карачаево–балкарская зарубежная диаспора: история и культура. Нальчик, 2000. С.3.
4. Гусейнов (Доногуев) Алхас. Наставление моим братьям по вере. Темир–Хан–Шура, 1868. – авар. яз.
5. Там же, С.3.
6. Амиров Г.–М. Среди горцев северного Дагестана. ССГК, выпуск У11, Тифлис, 1873.
7. Там же, С.62.
8. Там же, С.58.
9. Там же, С.58–59.
10.Магомеддадаев А.М. Дагестанская диаспора в Турции и Сирии: генезис и проблемы ассимиляции. //Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Махачкала, 1996. С. 83.
11.Магомеддадаев А.М. Дагестанская диаспора…; Магомедханов М.М. Дагестанцы в Турции…