[опубликовано 25 Декабря 2008]

Мусаев Магомед

На небе художественной культуры Дагестана есть творцы, имена которых не смогли стереть из пяти народа ни пыль эпохи, ни преследования и запреты.
Одним из них является художник Халил-Бек Мусаясул (1897-1949). Где бы он не находился, мыслью о родине и народе пронизана вся его деятельность. "Очень часто думаю о родине, в особенности здесь, все напоминает мою родину, – пишет Халил-Бек своему старшему брату Каир-Беку из Италии (1.IV. 25г.}.

"Дорогой Каир, с каким бы удовольствием домой приехал. Если бы не трудности получить разрешение приехать, обязательно приехал бы", – с грустью вздохнет этот сильный духом гражданин из Испании в 1934 году.
В 30-е годы началась беспощадная кампания клеветы и опорочивания имени художника, тогда как за рубежом его известность растет. Произведения Мусаясул выставляются в музеях и картинных галереях Парижа, Мюнхена, Мадрида, Лондона и др. Халил-бек входит в круг прогрессивно настроенных художников, таких как Пикассо, Модельяни, Матисс, Рерих. С ним в приятельских отношениях знаменитый Франц Рубо. Высокую оценку творчеству Халил-Бека дает грузинский художник-академик Гудиашвили. Он связан творческими узами со скульптором Коненковым, его навещает мордовский художник-эмигрант Эрьзя.

Халил-Бек много ездит по странам Ближнего Востока, работает в Испании, Италии, Швейцарии, природа которых в какой-то мере созвучна с природой родного Дагестана.
"Дорогой Каир, больше двух месяцев обитаю здесь, на Болеарских островах в местечке Дева (Испания. - авт.) напоминающем мне наш родной Дагестан. Горы и долины с их симпатичными обитателями так вдохновляют меня создавать родные картины: туманное утро, девушки..., все это так напоминает мне мое детство и страшная тоска взяла меня, как бы хотелось домой приехать и вас всех повидать..."

Вторая мировая война обернулась невиданной трагедией для всего человечества и особенно советского народа: миллионы погибших, покалеченных, замученных в фашистских лагерях смерти. Нам известны героические имена узников в немецких концентрационных лагерей Мусы Джалиля, Юлиуса Фучика и др. Но мало кто знает о деятельности Халил-Бека - антифашиста. Некоторые публикации на эту тему в республиканской прессе - всего лишь скупые факты, по которым трудно отчетливо представить о не менее опасной для жизни работе Халил-Бека и его жены Мелани, по оказанию всевозможной помощи военнопленным и гражданским лицам, оказавшимся по различным причинам в фашистском плену.

Халил-Бек ненавидел фашизм. Античеловеческую сущность фашизма, он знал не понаслышке и благотворительную работу среди военнопленных проводил в течение всех лет войны.
В архиве художника сохранилось два письма некоего Азиза Аяба. Из одного из них (16 ноября 1948 года) известно о том, что Г. Бамматов (эмигрант дагестанец. - Ред.) в то время "являлся афганским дипломатом и потому ему живется хорошо". А 28 декабря того же года, тот же автор, поздравляя Халил-Бека с Новым годом, выражал надежду, чтобы 1949 год привел их "всех на нашу Родину". "Всюду может быть хорошо, но лучше всего у себя в аулах".

Далее, сожалея о болезни сердца Халил-Бека, этот же автор писал: "Наши постепенно уезжают в Турцию, на днях уезжает около 200 человек, карачаевцы и часть наших дагестанцев уже уехали. Остается около 150 человек, которые не могут попасть в Турцию: одни как православные (осетины), а других почему-то консул вычеркнул. Не решена судьба и русских.
Список, который послал Кабарда госпоже Натырбовой (богатая осетинка, замужем за американцем. – авт.), есть список наших земляков, так многие наши носят разные имена, но есть также осетины православные. Русские эмигранты получают оттуда контракты на разные заводы, что дает им возможность попасть в квоту на поездку в Америку. Если есть такая возможность, то прошу помочь землякам. Я знаю у тебя самого столько забот, но пишу по просьбе земляков".

Жгучее волнение за судьбу горцев-осетин в Германии, ощущается в письме Лазаря Федоровича Бичерахова, известного в годы гражданской войны, как одного из активных организаторов контрреволюционного движения на Северном Кавказе и в Дагестане.
"Глубокоуважаемый и дорогой Халил-Бей, – писал Лазарь Бичерахов из Мюнхена 7 января 1949 г. – шлю привет и наилучшие пожелания. Как меня, так и всех сородичей, огорчила Ваша болезнь. От души желаю Вам и очаровательной Мушке-Ханум (жена Мусаясул. – Ред.) доброго здоровья.

Интересы наши Вы знаете. Положение не улучшается. Значительная часть горцев уехала и уезжает в Турцию. Здесь остается не более 150-200 человек. Из них около 70 душ осетины. Большинство их тоже уехало бы в Турцию, но, как вы знаете, в Турцию допускаются единоверцы. Мадам Л.Голиева, вышедшая замуж за американца, выразила желание содействовать переселению 10 осетин. Через наш комитет на Ваше имя или мадам Натырбовой выслан специальный осетинский список на 15 семейств, для передачи урожденной Голиевой. В списке указаны лица, о которых у меня были сведения. Но в виду безвыходности положения, я собрал сведения о 20 семействах и посылаю Вам общий список на 34 семейства. Убедительно прошу Вас сделать все, чтобы прилагаемый мною пакет попал в руки Голиевой, не задержался бы у любезной Натырбаевой.

Прошу передать мой привет мадам Натырбаевой, Кадыр Султан-Герею и его доблестному сыну Чингиз-Герею и всем нашим сородичам...Да хранит Вас Всевышний". Искренно Вас уважающий Лазарь Бичерахов.
В "Независимой газете" (25 декабря 1999 г. № 242), полковник А.С. Смирнов в своей статье "Почему забывают об ингушах", пишет что "Гитлер с уважением относился только к одному народу Кавказа - осетинам, потомкам ариев", остальных же он считал азиатами, достойными быть только обслугой для немецкого народа".
Если это так, то почему же осетины, к которым с уважением относился Гитлер погибали в нацистских лагерях тысячами, также как и представители других национальностей Кавказа?

Из записей Халил-Бека: "Утром должны ехать к пленным. По дороге встречали уже тысячи оборванных, голодных людей в тяжелых деревянных башмаках, только и слышно было, как бедные тащили за собой эти тяжелые башмаки, сплошной стон стоял над этим лагерем. Между ними было много русских, дагестанцев, осетин, чеченцев, украинцев и других народов Великой страны. Кавказцы рассказывали мне, что тысячами наших убивают. Все, что мне рассказали эти несчастные люди, я не могу записать. Это позор человечества, и если это должно торжествовать, то лучше я умру.

Не хотел бы я жить в таком свете. О, какой жестокий элемент в себе носил этот народ".
Выступление чеченского лидера в Грозном в мае 1994 года было выдержано также в расистском духе: "Самые древние цивилизации: египетская, греческая, римская строилась на легендах о Кавказе. На этих легендах взросли лучшие культуры мира. Походы за золотым руном Аргонавтов не иначе, как на Кавказ, прикованный Прометей, не иначе, как к Кавказским горам. Амазонки, женщины, умеющие воевать и защищать себя и свою Родину - кавказские женщины, римская волчица - Кавказская волчица. Великий Гегель определил, что значит для мира, для человечества Кавказская раса: "Лишь дух Кавказской расы способен спорить с духом природы".
Не все хотят понимать, что все мы созданы нашим Создателем и все расы и все люди равны и ответственны перед Аллахом.

Невозможно читать без боли в душе и письмо Басана Бембетова, рассказавшего о бедственном положении калмыков, интернированных в послевоенной Германии.
"Многоуважаемые супруги Халил-Бек, я был чрезвычайно рад тому, что недавно имел большое счастье лично познакомиться с Вами. Сердечное Вам спасибо за Ваше гостеприимство, за Ваши искренние слова утешения и разумные советы, за то, что Вы так участливо разделили с нами нашу печаль. В эту самую тяжелую пору калмыцкой эмиграции Вы, досточтимые супруги Халил-Бек, являетесь ее единственными истинными друзьями и заступниками. Очень тяжело в такую мрачную минуту жизни не иметь таких верных друзей, как Вы. В особенности нам, калмыкам, таким малочисленным и бедным, бескровным и беззащитным, которых очень мало на свете.

Тем более нам тяжело теперь, когда среди нас нет тех без того малочисленных наших интеллигентов, которые нам нужны были в особенности сейчас, чем когда-либо. Мы прошли все пути и испробовали все средства. Более четверти столетия влачили жалкое существование на чужбине. Как щепка в бушующем океане, мы только что пережили величайшую мировую войну. Радостно и искренне, чем кто-либо, мы приветствуем теперь победу Великой Мировой Демократии, ибо только она несет нам режим и порядок, которые построены на более справедливых и гуманных началах.

Господство мировой демократии, прежде всего, нужно нам, калмыкам, ибо мы - одни из самых беспомощных, малочисленных и бедных и потому не имевших и не могущих иметь никаких не только завоевательных планов, но и не имеющих никакого военно-политического веса в международной жизни. Поэтому мы, калмыцкие эмигранты, охотнее и скорее хотели бы включиться в русло новой, светлой мировой жизни под руководством попечителя мировой демократии - Америки.

Мы, калмыцкие эмигранты, глубоко верим в то, что Вы, достопочтимые супруги Халил-Бек, послужите нам мостом и посредником к этой светлой и спокойной жизни будущего. Исполнение Вами нашей настоящей просьбы является существенной частью этой высокой миссии, возлагаемой нами на Вас. Примите уверение в совершенном к Вам уважении, Бембетов Га-сан".

В письме Ш, Балинова также поднимается вопрос о трагическом положении калмыков.
Тревога о судьбе северокавказцев на территории разрушенной войной Германии высказана и во многих других письмах. Письмо от 2 февраля 1949 г. от Т. Кабарди красноречиво свидетельствует о неимоверно тяжелой работе Халил-Бека "Рыцаря Кавказа", как называли художника за рубежом. И это письмо представляет интерес в плане источниковедческом для изучающих проблему эмиграции. Из содержания писем видно, что тяжело больному Халил-Беку было нелегко постоянно находиться в напряженной работе по вызволению эмигрантов из лагерей и устройства их в других странах. На самом деле, куда бы не заносила судьба Халил-Бека, он оставался сыном гор, вдохновенным певцом замечательных людей страны гор, а в лихие годины их защитником.