[опубликовано 14 Июня 2014]

Об одном из последних представителей рода шаухалов Тарковских
Эта заметка, опубликованная в газете "Кавказ" (1882 г., среда, 26 мая, № 136), нами воспроизводится дословно. Цель - дать читателям полное представление не только о содержании этой корреспонденции, но и о манере изложения, о языке и стиле автора. Она не подписана. Но с высокой степенью вероятности можно утверждать, что принадлежит она перу русского офицера И. С. Костемеревского, служившего в Темир-Хан-Шуре. Ибо известно, что под рубрикой "С берегов Каспия" в "Московские ведомости" в это время писал именно он. Мы выражаем благодарность Ю. Идрисову, молодому ученому-историку, предоставившему в наше распоряжение столь интересный материал.

"С берегов Каспия" в "Московские ведомости" пишут:
"В Больших Казанищах, отстоящих в 7 верстах от Темир-Хан-Шуры, на родовом кладбище Шамхалов, 30 апреля, похоронили юного Мехти (См. фото), единственного сына покойного генерал-майора Шамхала Тарковского, вали Дагестана. Со смертью Мехти род Шамхалов в прямой нисходящей мужской линии пресекся. Остается только дочь от законного брака покойного Шамсудина, девица Султанат, 12 лет, воспитывающаяся в Петербурге.
Шамхалы некогда играли выдающуюся роль в Дагестана, были могущественны и богаты. С приходом сюда русских они почти всегда держались их стороны и оказывали им много материальной и нравственной помощи, за что щедро награждались нашими государями, которые признали за ними титулы: Шамхал Тарковский, вали Дагестана (владетель) и пожаловали им княжеское достоинство. Владетелями же Дагестана Шамхалы никогда не были, как не могли быть ими такие завоеватели, как Тамерлан и шах Надир. Шамхалы владели только значительною частью плоскостей прикаспийского побережья.

Покойный Мехти был представителем угасающего рода, ревниво заботившегося о чистоте аристократической крови. Это был организм физически недоразвившийся, слабый и явно недолговечный. Поэтому он был отправлен за границу с целью пользоваться советами и помощью европейских медицинских знаменитостей. Но что же сделает искусство там, где природа отказывается работать. В последнее время Мехти проживал в Женеве, где и угас на 19-м году своей жизни. Покойный хорошо знал разговорный язык русский, французский и хотел заняться изучением английского языка. Но на это нужны были силы, которых было и без того мало.
Тело покойного доставили из-за границы в Дагестан родственники покойного. Оно было бальзамировано и уложено в металлическом, герметически укупоренном гробе и сверх того в деревянном гробе из ореха изящной работы с французскою надписью о покойнике. В Казанищах гробы эти родственники раскрыли и вынули покойника; муллы, по обычаю мусульман, обмыли его, пропели над ним установленные стихи из Корана, надели на тело покойника саван и обернули его в белую бязь. Затем близкие родственники опустили тело покойника в могилу и уложили его в боковой альков, плотники заделали альков толстыми досками, и могила была засыпана землей, так же, как это делается и у нас.

При печальной церемонии погребения присутствовало множество народа, который принимал непосредственное участие в тризне у могилы покойника. Мужчины и женщины рыдали и плакали, многие не лицемерно; большая часть проделывала это по заветному обычаю. Женщины, сидя группами около могилы, вопили "причитанья", царапали ногтями себе лицо, рвали на себе волосы и ладонями били себя в грудь. Мужчины, одетые в вывороченные шубы, стонали, били себя в грудь кулаками, некоторые порезали кинжалом себе лоб голову и с льющеюся по лицу кровью рвались к могиле покойника с неистовым криком и дикими завываниями.
К печальной этой мусульманской церемонии прибыли многие из Темир-Хан-Шуры, прибыл также начальник Дагестанской области со своей свитой.
Обширные имения Шамхалов, как родовые, так и предоставленные им русским правительством, состоят из доходных земель, соляного озера и значительной части Каспийского моря с богатыми рыбными промыслами. Со времени смерти Шамхала Шамсудина, они состоят под правительственной опекой. Теперь же, со смертью Мехти, как наследника их, имения эти возбудили сильную тревогу в среде тех, кто считает в праве претендовать на них. Имения эти, между прочим, дают от 30 до 35 тыс. годового дохода, при одном домашнем бесхитростном ведении хозяйственного управления ими.

Куски, как видите, жирные. Немудрено, что они возбуждают тревогу между претендентами, тем более, что здесь, у мусульман, по делам о наследствах, руководствуются не одним законом, а поступают или согласно русскому закону, или согласно шариату, или, наконец, согласно местному дагестанскому адату (обычаю). А все эти юрисдикции, как известно, не одинаково трактуют наследственное право. Да притом тут еще замешаны казенные интересы, например, владение частию Каспийского моря и соляным озером".

P.S.
Мы же от себя еще добавим: отец Мехти Хана (этим именем он был назван в честь своего знаменитого прадеда Валия Дагестана, генерал-лейтенанта Мехти Хана Шаухала Тарковского) Шамсутдин Хан Шаухал умер 29 июля 1874 г., "оставив после себя двух малолетних детей - сына Мехти и дочь Султанетту, впоследствии, при крещении в православие, названную Екатериной". Со смертью же Мехти ушел в мир иной последний представитель по прямой линии правящего дома кумыкских шаухалов, унеся с собой в вечное забвение и молчание целый мир, целую эпоху и целое мировоззрение. Так уходили они один за другим, эти представители древнейшей на Кавказе правящей династии. А еще раньше кануло в небытие выпестованное их великими предками Тарковское кумыкское государство. Теперь мы знаем, что после безвременной смерти отца и сына Тарковских пройдет еще немногим более четверти века, начнется дьяволиада русских революций, которая сметет и 300-летнюю династию рода Романовых. Развеет вместе с ними по всему свету и наших Тарковских. Что же, такова социальная природа революций, они требуют человеческих жертвоприношений. Но во имя чего?
К.А.
Опубликовано: газета "Ёлдаш/Времена", 21 сентября 2007