[опубликовано 11 Октября 2013]

Севиндж Алиева

Распад Российской империи, образование на Кавказе различных государственных образований, их борьба за существование и, наконец, победа большевиков, существенно изменили политический и социально-экономический уклад общества. Первые годы советской власти 1917-1920 годы (до полного установления советской власти) отличались толерантной политикой в отношении мусульманского населения Северного Кавказа. Прямая установка к гибкости содержалась в резолюции XII съезда РКП(б) «О постановке антирелигиозной агитации и пропаганды». В ней говорилось: «Принимая во внимание, что 30-миллионное мусульманское население Союза Республик до сих пор почти в неприкосновенности сохранило многочисленные, связанные с религией средневековые предрассудки, используемые в контрреволюционных целях, необходимо выработать формы и методы ликвидации этих предрассудков, учитывая особенности различных национальностей» [1, c.118]. Отделам государственного политического управления в 1923 году было рекомендовано «в порядке надзора за деятельностью религиозных обществ не производить вторжений в молитвенные дома во время собраний или совершения религиозных обрядов до окончания таковых» [1, c.118-119]. Религиозные деятели были неприкасаемыми авторитетами в народе и власти опасались народного недовольства. Мусульманское духовенство было реальной силой на Кавказе и привлечение на свою сторону влиятельных их представителей обеспечило поддержку большевикам. Так, по словам председателя Адыгейского облисполкома Ш.У. Хакурате, в Адыгее советскую власть строили благодаря муллам и старикам. Лишь после укрепления позиций советской власти, в период Сталина, начался процесс борьбы с духовенством [1, c. 119, 131].

При этом надо отметить, что если в первые годы советской власти большевики пытались идти на сотрудничество с тюркскими националистами, то уже на Х съезде Компартии 1921 года тюркизм и исламизм были отнесены к проявлениям «буржуазно-демократического национализма». Подозреваемые в тюркизме подвергались репрессиям. Так, в 1920-е годы возникло дело против татарских коммунистов («султангалиевщина»/ Мирсаид Хайдаргалиевич Султан-Галиев возглавлял Мусульманскую секцию Народного комиссариата по делам национальностей (Нарконаца) об образовании социалистической Республики Туран. В Азербайджане после прихода большевиков началось преследование членов Правительства АДР, мусаватистов и тех, кто подозревался в буржуазном национализме и в антисоветских выступлениях и настроениях.
Уже в середине 1920-х годов стало ясно, что многие обещания большевиков оказались декларативными, а различные "форсированные меры" по проведению коллективизации, изменению системы образования, преследование духовенства, верующих, запрещение шариатских судов, и т.д. - вызывали недовольство на местах. Все это привело к тому, что массовые политические выступления на Кавказе с установлением советской власти не только не закончились, но, наоборот, развернулись с новой силой.

В 1920 - 1930-е годы представители многих северокавказских народностей (т.н. кулацкие хозяйства) переселяются советскими органами на территорию Центральной Азии. В 1930-е годы дагестанские азербайджанцы, потомки иммигрантов из Южного Азербайджана, как и большинство населения с иностранным гражданством на территории Советского Союза, ошибочно записанные в советской переписи персами, были выселены с мест своего проживания. Массовой депортации подверглись и другие народы Азербайджана и Северного Кавказа. Под предлогом борьбы с кулаками только из Кабардино-Балкарии - было выслано 250 человек [2, c.196-198]. В 1929 году многих ногайцев репрессировали наряду с казаками. В 1929 году ГПУ Дагестана репрессировало ногайцев, входивших якобы в "контрреволюционную организацию "Аграрная" [3, c. 11-12].
11-16 февраля 1930 года на совещании ЦК по вопросам коллективизации и ликвидации кулачества как класса приняли участие секретари ЦК партии Азербайджана, Грузии, Узбекистана, Таджикистана, Армении; Дагестанского, Бурятского, и др. обкомов и райкомов. А после принятия ими постановления 20 февраля 1930 года «О коллективизации и борьбе с кулачеством в национальных, экономически отсталых районах», население, выражавшее недовольство на религиозной почве, неудовлетворенное аграрной политикой и образом правления, и к тому же классифицированное как кулаки, подверглось еще большим репрессиям. И, естественно, что это не могло не вызвать ответной реакции со стороны кавказских народов, никогда, как свидетельствует история, не отличавшихся лояльным отношением к центральной российской власти.

Так, одно из крупных вооруженных выступлений произошло в Чечне в сел. Шали и Гонты под руководством бывшего военного министра Северо-Кавказского эмиратства Щиты Истамулова, нашедшее отклик в Дагестане, особенно в Аварском, Андийском и Хасавюртовском округах, а также в Казбековском подрайоне. Подозревались их связи с бывшим главой Горской Республики Т.Чермоевым и бывшим офицерством, сгруппированным в горах Чечни и Ингушетии. Повстанческие движения, имевшие место в Чечне, Дагестане, а так же в Закатальском округе (Алиабатском и Кахском районах, в селениях Шеки и др.), Гянджинском округе Азербайджана действовали под лозунгами: «Освобождение народа из-под власти Советов», «Долой колхозы». Органы ГПУ докладывали в Москву о руководстве восставшими в Азербайджане из Дагестана и турками.

На подавление восставших районов Азербайджана и Дагестана Советская администрация направила воинские части. Были перекрыты проходы из Дагестана в Закаталы, чтобы не допустить прорыва повстанцев в Азербайджан. Между тем, события в Южном Дагестане разворачивались в опасном для местных властей направлении. Повстанцы заняли ряд селений Касумкентского, Табасаранского, Курахского районов и двигались по направлению к Азербайджану. На борьбу с ними выступили советские воинские части. Среди населения распространялись сведения о свержении советской власти в Дагестане и занятии Дербента турками [2, с. 46-49, 140-141, 154-155, 158, 164-167]. 19 мая 1930 года азербайджанский повстанческий отряд из 10-12 человек перешел границу у сел. Хнов Рутульского района и проник на территорию Южного Дагестана. Началось восстание хновцев, поддержанное жителями сел. Борч. Повстанческие отряды из Азербайджана сконцентрировались в районе Салаватского перевала (300 чел.). Советские войска подавляли восстания, арестовывая участников и беря в заложники местных жителей.

В результате, восстание в Хнов с участием азербайджанских повстанцев, как и другие, было подавлено. В тот период фиксируется массовый выход местных жителей из колхозов, выступления повстанцев в разных районах Дагестана. На судебном процессе в июне 1930 года по поводу восстания крестьян в Южном Дагестане глава антисоветского восстания в Кюринском округе Гаджи Магомед Эфенди Рамазанов, шейх Штульский заявил, что целью, возглавляемого ими восстания было восстановление шариата, предоставление народу прав и положений, действовавших в Дагестане до советской власти. Эти требования заключались в следующем: восстановление шариатских судов и школ; брак по шариату вместо ЗАГСа; ликвидация сельских советов и восстановление статуса старшин; прекращение преследований по религиозному убеждению и восстановление отобранных мечетей; освобождение религиозных служащих от налогов; возобновление избирательного права лицам, лишенным их; уменьшение налогов и предоставление льгот налогоплательщикам; прекращение арестов невинных людей.

В выступлениях против советской власти в Касумкентском, Курахском и Табасаранском районах принимали участие наряду с рядовыми жителями и местные коммунисты, например, секретарь Хичхурского совета. Восстание в селениях Борч и Хнов Рутульского района продолжалось, предполагалось восстание всего Горного Магала Рутульского района в случае малейшего передвижения повстанцев в их сторону. В марте 1932 года крупное восстание под началом Имама Муцу Шамилева, Усмана Ушхаева, Истамулова и Дады Кебетова вспыхнуло в Ножай-Юртовском районе Чечни. В 1934 году выступления против советской власти еще более активизировались. На август того же года насчитывалось 5 групп повстанцев, каждая численностью от 24 до 37 человек. Они действовали в Дербентском, Табасаранском, Ботлихском, Хасавюртовском, Казбековском, Бабаюртовском, Кизлярском, Караногайском, Акушинском, Хунзахском и Гумбетовском районах. Наиболее активные выступления происходили в Южном Дагестане и на плоскости Северного Дагестана. Под предлогом борьбы с кулаками из Дагестана были высланы 450 хозяйств, из Чечни - 450, из Кабардино-Балкарии - 250, из Северной Осетии - 150, из Карачаевской области - 150, из Черкесской области - 50. В то время известно о деятельности мюридов Салмана Ибрагимова, Магомеда Булдула, Омара Гаджиева, др., ученого-арабиста Абдулхалима Магомедова [2, с. 170-175, 180-182; 194, 196 - 198, 203]. Еще до 1935 года население Дагестана бойкотировало советские праздники и советскую власть.

И чтобы предотвратить все эти волнения СНК СССР 21 мая 1936 года за № 911 принимает постановление "О переселении 1000 кулацких хозяйств из Дагестана и Чечено-Ингушской области" - тысячи человек были высланы в Киргизскую ССР [4, с. 164-166]. Вместе с тем ужесточилась борьба против инакомыслия, и заработал механизм беспощадной репрессии - карательные меры, применяемые государственными органами под предлогом защиты и сохранения существующего строя. Все эти мероприятия партии и советского правительства позже вошли в историю под названием сталинские репрессии, массовые репрессии, массовый террор, и стали составной и сопутствующей частью формирования и утверждение тоталитарного режима советского государства. Цель всех этих репрессий - уничтожение потенциальных и возможных противников, а также устрашение народа.

Во главе такого режима стоял единоличный лидер - Сталин, который принял на себя принятие всех важнейших решений, что привело к утверждению его культа личности. По оценке некоторых экспертов нельзя всю вину возлагать на одного Сталина, виной всему ИДЕОЛОГИЯ. Однако до Сталина и после него советское государство не знало таких репрессий и жестокого обращения с гражданами. Сталинское видение государственности было в основе мероприятий того времени и его личное отношение к отдельным народам повлияло на принятие самых суровых решений. Созданный партийно-государственный аппарат вмешивался в решение всех экономических вопросов. Насильно осуществлялось отчуждение людей от собственности и от вмешательства в дела власти. В национальных республиках советизация приобрела как общие, присущие всему СССР, так и специфические черты. По справедливой оценке азербайджанского профессора Эльдара Исмаилова, «Власть того времени в Азербайджане носила наместнический характер. Ее главным назначением было обеспечение целей и интересов имперского государства, каким являлся Советский Союз» [5, c.7].

Репрессии коснулись всех слоев населения, возникали невероятные дела против тех, кто подозревался в приверженности национальному мышлению, а не советским штампам. Повально по стране разоблачали «врагов народа», «вредителей», «шпионов», что отражалось на судьбе не только самих «виновников», но и их родных, близких, коллег.
По мнению специалистов, репрессии служили не только как наказание или метод устрашения, но и для устранения реальных конкурентов Сталина и против потенциальных противников тоталитарного режима, как это произошло в 1934 году с расследования убийства С.М. Кирова. Пик массовых репрессий 1936 - 1939 годов пришелся на 1937 год.
В результате в СССР был установлен режим беспредельной власти Сталина. В Азербайджанской ССР был свой «Сталин», свой «хозяин» - Первый Секретарь ЦК Компартии Азербайджана Мир Джафар Багиров. По мнению, сложившемуся в азербайджанской общественной и научной среде, Багиров был прямо причастен к репрессиям в Азербайджанской ССР. Но в то же время, репрессии в Азербайджане начались еще задолго до Багирова, а именно с убийства Первого Секретаря ЦК Компартии Азербайджанской ССР С.М. Кирова. Несомненно, огромную роль в осуществлении репрессий играло НКВД. М. Дж. Багиров – это только инструмент, винтик в руках центральной большевистской партии. Высказываются предположения, что если бы М.Дж. Багиров и другие партийные функционеры что-либо предприняли против, их самих бы и расстреляли, что потом и произошло. Этот вопрос остается дискуссионным и по сей день.

Так или иначе, М. Дж. Багиров нес прямую ответственность за события в своей республике. Напомним, в феврале 1921 г. М. Дж. Багиров назначается председателем АзЧК, затем АзГПУ. Этот пост он занимал в течение 1921-1930 гг., с небольшим перерывом в 1927-1929 гг. Наряду с руководством службой секретной полиции М. Дж. Багиров с 1924 г. занимал посты наркома внутренних дел и заместителя председателя правительства Азербайджанской ССР. Уместно вспомнить слова лидера азербайджанского национал-демократического движения М.Э. Расулзаде о Багирове, когда тот стал председателем Заквадхоза (Закавказского Водного Хозяйства): всех вод Закавказья не хватит, чтобы смыть кровь с рук Багирова. Как руководитель республики, М. Дж. Багиров дирижировал репрессиями. По заключению исследователя этого вопроса профессора Эльдара Исмаилова, «в 1920-е годы при активном участии Багирова были уничтожены практически все очаги политического сопротивления в Азербайджане. Причем, уничтожены самым беспощадным образом» [5, c. 41].

М. Дж. Багиров был продуктом той системы, которую создал Сталин. Конечно нельзя отрицать личностные качества Багирова как руководителя обладающего харизмой, умеющего управлять людьми. Багиров сумел положить конец той кадровой чехарде, которая существовало в руководстве республикой на протяжении 20-х-первой половине 30- х годов. Длительное нахождение у руководства республикой (1933-1953) было также связано с субъективными факторами. Одной из них были близкие отношения с Л.Берией, который и рекомендовал Багирова на пост первого секретаря. Сам Берия с 1932 года возглавил партийную организацию Закавказья (1932-1936), а с Багировым был знаком по совместной работе в Азербайджанской Чрезвычайной комиссии (Берия был руководителем Следственно-оперативным отделом ЧК Азербайджанской ССР). Что же касается вины Багирова в репрессиях 30-х годов, то это не его личной инициативой и не было чисто «азербайджанской компанией». За 20-30-е гг. в СССР произошла огромная социально-экономическая революция, которая не могла не иметь последствия. Изменилась природа собственности, структура общества, экономический уклад, идеология. Безусловно были силы, которые находились в оппозиции (открытой или скрытой) этому процессу. Необходимо учитывать внешнеполитический фактор. У СССР фактически не было союзников в это время, а приближалась большая война. Будь в это время в руководстве республикой вместо Багирова кто-либо другой, все равно, репрессивная машина уже была включена. Она была включена не в 1937 году. Фактически репрессии в СССР никогда и не прекращались. Они начались с момента образования этого государства и завершились её падением. Менялся лишь характер, степень жестокости репрессий. 1937-1938 гг.- это было кульминацией. К репрессиям можно отнести борьбу с кулачеством, инакомыслием и диссидентством, депортацию народов и т.д. Советская идеология всегда воспитывала советских граждан в духе борьбы. Даже большинство работ по советскому периоду 20-30-х гг. всегда начинались этим словом. «Борьба с врагами народа» была той идеей, которая должна была подстегнуть и мобилизовать граждан накануне новых испытаний. Как и всё в СССР репрессии проводились на плановой основе. Планы о численности граждан, которые подлежали аресту спускались сверху и беспрекословно выполнялись нижестоящими карательными органами. Что же касается обвинений граждан в «пантюркизме», то я думаю, что авторы этих обвинений (советские следователи и прокуроры) в силу своей малообразованности сами толком не понимали значение этого слова. Им нужны были ярлыки, которые позволили бы обвинить арестованного например в связях с Турцией, с которой отношения к этому времени сильно испортились. Правда среди репрессированных были люди, такие как Г.Джавид, С.Мумтаз, Б.Чобанзаде и др. которые хорошо были знакомы с истоками этой идеи. Но и они не вкладывали в него политический смысл и больше рассматривали как культурную категорию.

В годы сталинских репрессий с территории Азербайджана было выслано в ссылку более 100 тысяч представителей интеллигенции, военнослужащих, деятелей культуры и искусств, ученых, писателей, учителей, религиозных служителей. А это значит, уничтожена большая часть образованного, духовного слоя общества. Итак, первая волна репрессий (1920-е годы) затронула контрреволюционеров – деятелей АДР, мусаватистов, иттихадистов и др. Вторая волна (1936-1939) уничтожила «врагов народа», «пантюркистов» и «панисламистов». В сталинское время национальные кадры все время находились под подозрением в склонности к национализму. Так, в Азербайджане в 1936-1938 годы репрессиям подвергались в основном по обвинению в "буржуазном национализме". Поэтому кадровая политика в национальных республиках была очень осмотрительной и особенно опасались нападок и обвинения сто стороны других национальных групп [5, c.85].

Надо отметить, что в сталинские годы советской власти многие преступления, правонарушения, неосторожные высказывания и т.д. рассматривались с точки зрения угрозы советскому строю. Репрессиям подвергались по классовому признаку или подозрению в собственничестве, принадлежности к зажиточному классу. Поэтому репрессии носили политический характер. В постсоветское время в Азербайджане пытались представить репрессии 1937-1938 годов как антиазербайджанские. Однако маховик сталинских репрессий не пощадил ни одну союзную республику и носил общесоюзный характер. А массовая фальсификация уголовных дел обычно основывалась на обвинениях в национализме, панисламизме, пантюркизме. Исходя из логики, аналогичные обвинения в Азербайджане могли быть предъявлены только азербайджанцам. Репрессии не были направлены только против мусульман, так как пострадали калмыки, немцы Поволжья, поляки и др.

В связи с тем, что Москва постоянно поддерживала идею об угрозе СССР извне, о внешней опасности, исходящей от Запада и находящихся под их протекторатом и влиянием пограничные с СССР стран, в Азербайджане развернулась настоящая антииранская и антитурецкая пропаганда. Cоветская власть подогревала общественное мнение ожиданием угрозы со стороны Ирана и Турции, пресекалось малейшие протурецкие и проиранские симпатии и предпочтения.
По данным, представленным на официальных ресурсах «Конкретно в Азербайджане с 1930-го до начала 1950-х годов было репрессировано около 70,000 человек, 29,000 из которых являлись представителями интеллигенции страны. Только в 1937-м году было расстреляно 16 азербайджанских генералов. Согласно данным посольства Азербайджанской Республики в Казахстане в годы сталинских репрессий в Казахстане было убито 150,000 азербайджанцев, 28,000 из которых были расстреляны без суда и следствия. Среди репрессированных встречаются имена таких известных азербайджанских научных, культурных и общественных деятелей как Аббас Мирза Шарифзаде, Айна Султанова, Бякир Чобанзаде, Джамшид Нахчыванский, Гусейн Джавид, Микяил Мушфиг, Гамбай Везиров, Рухулла Ахундов, Юсиф Везир Чаманзаминли, Омар Фаиг Неманзаде, Ахмед Джавад и др.» [5, c. 108, 114, 120].

По данным, приведенным Э. Исмаиловым, «Только таким внесудебным органом, как Особая тройка при НКВД Азербайджанской ССР, в 1937 за политические преступления были осуждены к разным срокам лишения свободы 2846 человек, а к высшей мере наказания приговорены 2215 человек. Только за антисоветскую агитацию и пропаганду были приговорены к расстрелу 1108 человек. В 1938 году Особая тройка рассмотрела дела в отношении 10 тыс. человек. Не менее, если не более масштабно, действовала выездная Сессия Военной Коллегии Верховного Суда СССР. Так, эта инстанция под руководством Никитченко за 2 дня 30 и 31 декабря 1937 года рассмотрела дела на 95 человек, а в последующие дни января 1938 года эта же сессия рассматривала ежедневно от 40 до 50 дел» [5, c.48].

Жертвой сталинских репрессий были не только физически пострадавшие люди, брошенные в застенки, казненные, либо погибшие в лагерях. Жертвами политических репрессий можно по праву называть весь советский народ, который подвергался психическому и моральному давлению. Приведу пример трагической судьбы одного из азербайджанских ученых, ставшего жертвой сталинского маховика репрессий. Речь идет о Гейдаре Наджаф оглы Гусейнове – азербайджанском советском философе, общественном деятеле, докторе философских наук, профессоре, академике АН Азербайджанской ССР. Лауреате двух Сталинских премий. Судьба Гейдара Гусейнова сложилась трагически, после того как вышла его книга «Из истории общественной и философской мысли XIX века», за которую в марте 1950 года автор получил Сталинскую премию. Эта книга стала его лебединой песней. В ход была пущена репрессивная машина Мир Джафара Багирова. М. Дж. Багиров в соавторстве с другими подписал письмо в Комитет по Сталинским премиям, в котором просил аннулировать награждение Г. Гусейнова. С таким же предложением обратились различные общественные организации Азербайджанской ССР.

Поводом стал анализ статьи Мирзы Кязимбека "Шейх Шамиль и мюридизм", который привел в книге Гейдар Гусейнов. "Как можно делать из Шейха Шамиля героя?!", - вопрошал М.Багиров. 14 февраля Гейдара Гусейнова вызвали к Багирову, но писатель-философ от своих взглядов не отказался. 15 февраля, придя на работу, он увидел, что в его кабинете сидит уже другой человек. Далее с должности председателя Академии наук сняли его близкого друга Юсифа Мамедалиева, а с должности ректора Бакинского Государственного университета его еще одного друга - Абдуллу Гараева. Сталинская премия, врученная ему в марте, была отозвана. 14 июня 1950 года Гейдар Гусейнов был «разоблачен» как буржуазный националист, пантюркист и панисламист. Обвиненному по трем статьям грозило 60 лет тюрьмы. Когда 13 августа того же года его старшего брата Ягуба Гусейнова посадили в тюрьму, Г. Гусейнов понял, что следующим будет он сам, и 15 августа 1950 года покончил жизнь самоубийством.

После публикации статьи Багирова народно-освободительное движение горцев в историографии стало рассматриваться как инспирированное и реакционное, а Шамиль как ставленник султанской Турции. Аргументы Багирова основывались на выдержке из рукописи «Три имама», в которой говорится «В 1783 году (1201 г.х.) султан турецкий, - по совету своих приближенных отправил в Дагестан шейха Халида», который с помощью Мухаммеда Яраги связался с Гази-Мухаммедом». По научению шейха последний «повел бои против непослушников и против русских» [6, c. 14]. Однако Гази Мухаммед родился в 1793-1795 годы, т.е. как Шейх Халид мог с ним связаться? Кроме того документ, приписываемый Тахиру, почему-то не вошел в академическое издание полного текста на арабском языке или в научный перевод Хроники-ал-Карахи А.М.Барабанова под руководством И.Ю. Крачковского. Данный документ не был автографом Тахира, является подложным и очень похожим на сочинения царских офицеров Пружановского, Неверовского и Лобанова-Ростовского [6, c. 15].

Возвращаясь к теме массовых политических репрессий, нельзя не обойти репрессии в годы войны 1941-1945 годов. В то время, когда все народы СССР участвовали в борьбе против фашизма, а Азербайджан обеспечивал снабжение советской армии и послал на фронт 1/5 своих жителей, население Кавказа подверглось невиданным репрессиям и депортации целых народов. В годы Великой Отечественно войны многие народы Кавказа были депортированы с мест своего исторического проживания. В 1943-1944 годы репрессиям подверглись народы Северного Кавказа - карачаевцы, балкарцы, ахыскинские тюрки, чеченцы, ингуши, национальные автономии были упразднены. Поводом к выселению некоторых из них послужила деятельность лидеров национального движения начала 1940-х годов, возглавляемого писателем Х.Исраиловым и юристом М.Шериповым. Созданный ими военный штаб в июне 1942 года обратился к чеченцам и ингушам с призывом принять немцев как гостей, если те полностью признают независимость Кавказа. Известна деятельность "Особой партии Кавказских братьев" (ОПКБ). Повстанческое движение против советской власти в регионе развернулось в Кабардино-Балкарии и Карачаевской Автономной Области. В период немецко-фашистской оккупации в Нальчике действовало "Представительство интересов Кабардино-Балкарии", которое ратовало за объединение родственных - тюркоязычных народов Балкарии и Карачая под протекторатом Турции. Был создан «национальный легион».
По словам Л.Берии, «значительная часть этого населения, связанная с жителями приграничных районов Турции родственными отношениями, занималась контрабандой, проявляла эмиграционные настроения и служила для турецких разведывательных органов источником вербовки шпионских элементов и насаждения бандитских групп» [7, c.140].

В 1944 году ЦК ВКП(б) обсуждало вопрос и о переселении народов Дагестана как «ненадежных» в Центральную Азию. М. Дж. Багиров убедил Сталина не идти на этот шаг. Он мотивировал это тем, что много лезгин работает на нефтяных промыслах и выселение дагестанцев нанесен урон экономике региона. На самом деле, прошение Багирова и старание отговорить Сталина заключалось в желании отстоять кровный для Азербайджана регион. Надо отметить, что свидетельством доверия Сталина к М. Дж. Багирову было то, что именно ему было поручено формирование высшего руководства Дагестана на уровне первого и второго секретарей областного комитета партии. По предложению М. Дж. Багирова, из Азербайджана в Дагестан были направлены Азиз Алиев и Аршавир Агабабов, которые заняли посты первого и второго секретарей обкома партии.
Нельзя не упомянуть и о том, что в военные и послевоенные годы попавшие в годы Второй Мировой войны в плен к фашистам азербайджанцы, как и другие советские граждане, по возвращении помещались в фильтрационные лагеря и высланы в Казахстан [5, 46, 123].

Азербайджанский народ не был репрессирован как многие другие народы Кавказа по обвинению в пособничестве фашистам. Однако в Азербайджане было осуществлено переселение населения из пограничной полосы. Жители приграничной полосы подвергались тщательному контролю. Из приграничных районов с Ираном были выселены все «политически сомнительные элементы». Как подготовкой к войне с Турцией можно считать репрессии кавказского и тюркского населения, особенно расселенного вдоль побережья Черного моря, вдоль советско-турецкой границы. Летом 1944 года разведуправление Закавказского фронта подготовила карты размещения турецких войск. 6 июня 1944 года первому секретарю ЦК КП(б) Азербайджана М.Дж.Багирову начальником разведки Закфронта полковником Горшковым была передана карта дислокации турецких войск. Тщательно отслеживались статьи журналы «Чинаралты» и «Акбаба», издаваемые Нури Пашой, на страницах которой пропагандировалось единение всех тюрков «под одной чинарой». В то же самое время в советской Армении была развернута антитурецкая деятельность. В советской печати появляются работы с выпадами против Турции, особенно со стороны армянских авторов.

Дружественные отношения между Турцией и СССР в период Второй Мировой войны перешли в напряженное русло. 7 июня 1945 года народный комиссар иностранных дел В.Молотов, приняв в Кремле турецкого посла С.Сарпера, предъявил целый пакет требований: уступить восточные провинции Турции, разрешить создание военной базы в Проливах и совместный контроль над ними. Развитие советско-турецких отношений привело полному отчуждению во внешней политике и началу Холодной войны.
Между тем, в самом СССР подозрение в антисоветской деятельности и настроениях усугубилось. Переселения, депортации носили хаотичный характер, из родных очагов массово выселялись целые семьи, селения, районы. Принудительные переселения были осуществлены в Грузии. Так, из Тбилиси на окраины Грузии были высланы азербайджанские и курдские семьи. В 1948-1953 годы по Постановлению «О переселении колхозников и другого азербайджанского населения из Армянской ССР в Кура-Арксинскую низменность Азербайджанской ССР» депортации из родных очагов подверглись сотни тысяч азербайджанцев Западного Азербайджана. Все это мотивировалось потенциальной возможностью сочувствия мусульманского населения приграничных с Турцией районов Турции. Это означало, что советское руководство не доверяло мусульманскому населению Кавказа, видело в нем врага, «пятую колонну». Такое преувеличенно настороженное отношение, паранойя трудно оправдать или объяснить, найти аналоги в истории других стран и народов.

С конца 1950-х годов большинство народов получили разрешение на возвращение в родные места. Декларация Верховного Совета ССР о признании незаконными всех актов против репрессированных и депортированных народов была принята 14 ноября 1989 года. Постановление об отмене всех юридиче¬ских актов, направленных против репрессированных народов было подписано только 7 марта, а 26 апреля 1991 года принят Закон РФ "О реабилитации репрессированных народов". Депортация целых народов на основе утрированных обвинений оставила тяжелый след в исторической памяти народов, а длительная задержка с реабилитацией усиливала конфликтный потенциал проблемы [5, c.295-297; 8, с. 164-167; 9, с.285].

Реабилитированные народы возвратились на территорию уже занятую представителями других этносов. Сложившееся в царское и советское время компактное и чересполосное расселение стало основой недовольства административным и территориальным делением границ Ингушетии, Осетии, Чечни, Ставропольского края, Карачаево-Черкесии, Кабардино-Балкарии и др., при определении государственной границы между Азербайджаном и РФ, Грузией и РФ [10, c.3, 12, 24].
Сталинские репрессии были направлены на борьбу не только против тех, кто сопротивлялся советской власти, подозревался в инакомыслии, но и против предполагаемых, воображаемых врагов режима. Массовым политическим репрессиям подверглись различные слои общества, но в годы Великой Отечественной войны от них пострадали целые народы. Сталинские репрессии стали подлинной трагедией для всего советского народа, но на Кавказе их последствия ощущаются до сих пор. Неизгладима память о миллионах выселенных, погибших, изувеченных судьбах. Кроме того, репрессии и депортации, перекраивание административно-территориальных единиц на Кавказе заложили основу этнотерриториальных споров и конфликтов, оставили горькую память и породили недоверие к Москве, сформировали отношение противопоставления «свои-чужие» - «кавказцы-русские».

Итак, в первой половине советского периода сменившие красный террор сталинские репрессии хоть и носили политическую окраску, но на Кавказе были направлены конкретно против местного мусульманского населения, подозреваемого в инакомыслии, национализме, происламских и протюркских настроениях.
Заключение или практические опыты исследования. Автор попыталась определить общественное мнение по данному вопросу. Оказалось, что опрошенные – граждане Азербайджана с высшим образованием считают, что сталинские репрессии в Азербайджане были направлены на уничтожение азербайджанской нации, являются преступлением. По-мнению респондентов, в годы сталинских репрессий был уничтожен лучший цвет азербайджанской интеллигенции.
Опрошенные жители Северного Кавказа с высшим образованием считают трагичными репрессии народов Северного Кавказа в годы ВОВ. По их единодушному мнению репрессии носили антинародный характер и были направлены на уничтожение кавказских народов с целью передать из землю пришлым или соседним республикам. Репрессии никак нельзя оправдать.

- Анализируя материалы национальных сайтов, документальных фильмов на эту тему, в т.ч. презентованный в Тбилиси в феврале этого года, а также периодику, прессу, научную литературу, можно прийти к выводу, что мусульманское население Кавказа считает себя пострадавшим в ходе сталинских репрессий. Памятники жертвам сталинских репрессий установлены на Северном Кавказе в Адыгее, Ингушетии, в Карачаево-Черкесии, в Краснодарском крае, в Северной Осетии, в Ставропольском крае и в Чечне. По два памятника в Азербайджане и в Грузии и три памятника в Армении. Никакие геополитические, стратегические, государственные интересы не могут быть оправданием расправы, которая была учинена диктаторской, тоталитарной советской властью в 1930-1940-е- годы.
Подводя итоги можно констатировать, что все эти репрессии осуществлялись с дальним прицелом, а именно, чтобы Кавказ представлял собой бомбу замедленного действия, а Центр находился в ожидании, когда эта бомба взорвется. Плоды такой политики мы наблюдаем и по сей день.

1. Емтыль З.Я. Адыгская интеллигенция: формирование и деятельность в исторической динамике конца XIX в. – начала 30-х гг. XX в.: научное издание. Краснодар: Изд. Дом – Юг, 2010.
2. Коллективизация и антиколхозные выступления в Дагестане (1927 - 1940). Документы и материалы. Махачкала, 2007.
3. Из выступления аспиранта МГУ А.А. Уйсенбаева на II объединенном съезде ногайцев. Нефтекумский район Ставропольского края// "Половецкая луна". "Заблудившийся крик", с. 11 - 12.
4. Курбанов М. Репрессии против народов Дагестана: проблемы реабилитации// Центральная Азия и Кавказ, № 6 (24), 2002.
5. Эльдар Исмаилов. Власть и народ. Послевоенный сталинизм в Азербайджане. Баку: Изд-во Адильоглу, 2003, с.7.
6. В.Г. Гаджиев. Движение кавказских горцев под руководством Шамиля в исторической литературе. Махачкала, 1956.
7. Дж. Гасанлы. СССР –ТУРЦИЯ: от нейтралитета к холодной войне (1939–1953). М.: Центр пропаганды, 2008.
8. Курбанов М. Репрессии против народов Дагестана: проблемы реабилитации// Центральная Азия и Кавказ, № 6 (24), 2002.
9. Литвинова Т.Н. Современная политическая элита Северного Кавказа: проблема становления// Кавказский сборник. Т. 3 (35). М., 2006.
10. Атлас социально-политических проблем, угроз и рисков Юга России/Под ред. академика Г.Г.Матишова. Ростов-на-Дону: Из-во ЮНЦ РАН, 2006.