[опубликовано 21 Августа 2014]

Хаджи Мурад Доного

Моя поездка во Францию в ноябре 2009 г. по приглашению «Fondation maison des sciences de l´homme» для работы в архивах и библиотеках Парижа была удивительной. В первую очередь потому, что она была богата открытиями, которые я сделал для себя, прикоснувшись к истории наших земляков, окончивших жизнь на чужбине. Направляясь со своим другом Майрбеком Вачагаевым к кладбищу «Бобиньи», что на окраине французской столицы, я знал, что там покоятся многие кавказцы, эмигрировавшие в Европу в разные времена. Это чеченец Абдул-Меджид (Тапа) Чермоев, премьер-министр Горской республики (1918), кумык Гайдар Баммат, министр иностранных дел той же республики (1918-1919), другие известные личности, которых связывало одно – они были кавказцами. Удивительной, приятной и в то же время грустной находкой можно считать обнаружение нами могилы Ахмед Хана Аварского, чья судьба после его эмиграции в 1920 г. оставалась и остается по сей день малоизвестной, в том числе и для его родственников. Некоторыми сведениями его жизнеописания хотел бы поделиться с читателями, оговариваясь, что предстоит еще немалая исследовательская работа в этом направлении.
Аварский Ахмед Хан (1895–1937) – уроженец сел. Хунзах Аварского округа, из рода аварских ханов, родился в 1895 г. Дедом его был Фатаали-хан Аварский (сын Сурхай-хана), бывший наибом у имама Шамиля и женатый на Ханзадай. Последняя была дочерью Хириясул Алибека, сподвижника всех трех имамов, который воспет во многих народных песнях и отмечен в исторических трудах о Кавказской войне, как организатор обороны Ахульго, геройски погибший в 1839 г. У них было пятеро детей: сыновья Сурхай-хан, Мирзабек и дочери Умагьани, Салтанат и Аба. Так вот Ахмед Хан со своим братом Алибеком, расстрелянном в 1921 г. были сыновьями Мирзабека.

Впоследствии дядя Ахмед Хана Сурхай Хан усыновил своего племянника «создав», таким образом, молодого Ахмед Хана Аварского как наследника аварских ханов. По сохранившимся фотографиям можно предположить, что Ахмед Хан учился в Темир-Хан-Шуринском реальном училище, затем поступил на военную службу, во время 1-ой Мировой войны находился в составе 2-го Дагестанского конного полка («Дикая дивизия»), в феврале 1917 г. в качестве делегата этой дивизии находился в Петрограде, участвуя в известных событиях

В марте 1920 г. Ахмед Хан со своей женой, дочерью Нухбека Тарковского, покидает Дагестан и отправляется в Турцию. Здесь он на средства Нажмуддина Гоцинского создал фирму «Анатолий Шеркет» («Анадолу Шеркет»), доходы с которой направлялись на антисоветскую борьбу на Кавказе. Затем в силу сложившихся политических событий, он переезжает в Париж, где становится представителем дагестанской эмиграции в «Парижском русском центральном монархическом комитете. Из показаний на допросе Гоцинского в 1925 г. в Ростове, мы узнаем, что Аварский в 1922 г. стал его представителем в «Лиге Наций».

«Первый курьер Хаджияв Али приехал ко мне в 1922 г., – вспоминал Нажмуддин, – и сообщил, что Лига Наций постановила разделить Россию на сферы влияния. Кавказ должен был достаться Англии. На возражение Хана Аварского против передачи Кавказа англичанам, в Лиге Наций ему сказали, что Кавказ, как наиболее революционный, будет отдан Англии... Хан Аварский заявил свой протест, мотивируя его тем, что Кавказ борется за свою независимость и против большевиков, и против белых и, несмотря на то, что имам Гоцинский после девятимесячной борьбы был разбит, это не значит, что он побежден окончательно. Совет Лиги Наций постановил тогда согласиться на автономию Кавказа при условии передачи гг. Грозного и Баку, ж/дороги и телеграфной линии на Кавказе англичанам до окончательного расчета по царским долгам. Хан Аварский, не будучи в состоянии принять решение самостоятельно, прислал ко мне Хаджиява Али за ответом. Я ответил, что не согласен на это и не признаю царских долгов, т.к. Кавказ при старом режиме был занят насильственно. Я поручил Хану Аварскому настаивать перед Лигой Наций на независимости Кавказа, без всяких уступок на основе международного права…».

Ахмед Хан Аварский возбудил перед Советом Лиги Наций ходатайство о признании Гоцинского главой «будущего независимого государства на Кавказе» и оказании помощи в свержении Советской власти. Идею поддержали, и Гоцинскому была обещана помощь. Этому, в частности, способствовала активная деятельность различных кавказских эмигрантских организаций.

После подавления повстанческой борьбы Гоцинского, Ахмед хан продолжал оставаться в Париже, занимаясь, видимо коммерческой и политической деятельностью.
В одном из эмигрантском издании мы обнаружили некролог Ахмед Хана Аварского, напечатанный на турецком и русском языках, в котором говорилось следующее:
«В ночь на 5 мая т. г. в Париже скончался Ахмед Хан Аварский. Покойный происходил из рода аварских ханов. Умер он в сравнительно молодом возрасте. Ему было 42 г. Среди северокавказской эмиграции Ахмед Хан пользовался всеобщим уважением и любовью; особенно популярен был он среди дагестанской молодежи. После смерти жены (он был женат на старшей дочери кн. Нух-Бека Тарковского, которая скончалась несколько лет тому назад в Стамбуле), он заболел туберкулезом. Эта болезнь теперь свела его в могилу. Покойный был искренним патриотом и настоящим горцем – был всегда сердечен и отзывчив. В первые, особенно тяжелые, годы нашей эмиграции, он, несмотря на свою молодость, сумел заинтересовать своих личных друзей – капиталистов в Европе, при содействии которых создал крупное коммерческое общество в Турции. Это дело явилось, как бы, неожиданным спасением для многих северокавказских эмигрантов, особенно для интеллигенции, которой труднее было в те времена применить свой труд. Ахмед Хану удалось пристроить при этом деле около 40 человек северокавказцев, в том числе 4 б[ывших] министров Республики Сев. Кавказа, и, таким образом, обеспечить им жизнь в течении нескольких лет. Да будет ему легка чужая земля!»

И это лишь некоторые страницы из пока еще малоизвестной судьбы Ахмед Хана Аварского. Хочется надеяться, что последующие наши поиски окажутся более плодотворными.