История

История  »   Искусство, культура, образование  »   КУЛЬТУРА И ПОЛИТИКА НА КАВКАЗЕ В XIX – НАЧАЛЕ XX В.

КУЛЬТУРА И ПОЛИТИКА НА КАВКАЗЕ В XIX – НАЧАЛЕ XX В.

[опубликовано 3 Августа 2011]

 

1. Культурное развитие Северного Кавказа в Российской империи

Общественно-политическое и культурное развитие Северного Кавказа на протяжении XIX и начала XX в. в немалой степени определялось вовлечением северокавказских горцев, в первую очередь местной военной и духовной элиты, в общероссийское культурное пространство. Российские правительство вело целенаправленную политику по формированию среди горцев имперской идентичности и сознания. Власти располагали различными «рычагами» для осуществления этой задачи. Одним из важнейших инструментов цивилизаторской политики России на Кавказе стала светская школа и просветительство.



2. Роль образования в интеграции региона в империю. Первые светские школы. Аульные начальные школы. Среднее образование. Горские школы. Церковноприходские школы и школы для инородцев



Важным средством формирования пророссийски настроенного слоя общественной и культурной элиты на Северном Кавказе служила школьная политика Российской империи. Российская администрация стремилась привязать к себе горцев Северного Кавказа как путем приглашения их на учебу в столичные российские учебные заведения, например в университеты, в горный, технологический и лесной институты и кадетские корпуса, так и путем формирования на российские казенные деньги системы начального, среднего и высшего образования на Северном Кавказе, при одновременном ограничении мусульманского образования.


Ставропольская гимназияПервые светские русские школы возникли на Северном Кавказе еще в конце XVIII в. Так, в 1788 г. в Екатеринодаре (ныне г. Краснодар) было открыто первое светское училище, в 1840-х гг. – первые северокавказские пансионы для горских детей. Появились Ставропольская и Екатеринодарская гимназии, которые довольно скоро стали самыми популярными и престижными учебными заведениями. Их окончили многие известные общественные и культурные деятели: Коста Хетагуров (Осетия), Адиль-Гирей Кешев (Черкесия), Кази Атажукин (Кабарда), Басият Шаханов (Балкария), Далгат Халилов (Дагестан), Чаха Ахриев, Адиль-Гирей Долгиев, Саадал Ахриев, Асланбек Базоркин (Ингушетия). Наиболее успешные выпускники Ставропольской и Екатеринодарской гимназий продолжали свое обучение в столичных учебных введениях.


Во второй половине XIX в. начался новый период в образовательном движении на Северном Кавказе: российская администрация приняла решение о повсеместном открытии на Кавказе горских школ «для распространения гражданственности и образования между покорившимися горцами и для доставления служащим на Кавказе семейным офицерам и чиновникам средства к воспитанию и обучению детей» (постановление 1859 г.).


На Северо-Западном Кавказе первые русские школы стали появляться с середины XIX в. В 1850 г. в Нальчике была открыта школа военных воспитанников для детей кабардинских князей и узденей (горское отделение). Курс обучения в школе составляли: Закон Божий, турецкий, арабский и русский языки, арифметика. Первые три предмета вел благонадежный мулла, а остальные – уздень первой степени Куденетов, «человек преданный правительству и благонадежнейшего поведения». В 1861 г. была открыта Нальчикская окружная горская школа (1861-1909).


В Дагестане первые русские школы появились во второй трети XIX в., сначала в Дербенте, а в середине XIX в. – в Порт-Петровске и Темир-Хан-Шуре. Наиболее известной стала Темир-Хан-Шуринская окружная горская школа (1861-1874), где помимо русского было введено изучение иностранных языков. Позже школа была преобразована в гимназию, а затем в реальное училище (1880). В 1868 г. первая русская школа была открыта в Ингушетии (Назрани).


С 1870-х гг. начинается новый этап в развитии светского образования в России в целом и на Северном Кавказе в частности. В 1869 г. Министерство народного просвещения Российской империи подготовило и опубликовало «Сборник документов и статей по вопросу об образовании инородцев», в котором отмечалось, что «конечной целью образования всех инородцев, живущих в пределах нашего отечества, бесспорно, должно быть обрусение их и слияние с русским народом. Идеологом русификации народов на национальных окраинах России стал русский ученый-тюрколог, профессор Казанского университета и Духовной академии Н.И. Ильминский (1822-1891). Им был предложен следующий метод русификации: создание на первом этапе начальных школ на местных языках народов империи с параллельным изучением русского языка и с переводом обучения на втором этапе полностью на русский язык. Ряд общественных деятелей Северного Кавказа второй половины XIX в. поддерживали деятельность российских русификаторов (Крым-Гирей, Коста Хетагуров и др.).


Темир-Хан-Шуринское реальное училищеВ это время министром народного просвещения Российской империи Д.А. Толстым был подготовлен план расширения сети начальных школ среди народов Поволжья, Урала, Сибири, Кавказа и Крыма «О мерах к образованию населяющих Россию инородцев». Еше в 1830-е гг. Российская империя начала создавать систему учебных округов, на которые были поделены российские регионы, но кавказский регион в то время не вошел в эту систему. Долгое время школьное дело на Кавказе было в ведении главноуправляющего Грузией и Закавказьем. Наконец в 1868 г. был учрежден Кавказский учебный округ (попечитель – Я.М. Неверов). С 1870-х гг. были учреждены должности инспекторов училищ и попечителя Кавказского учебного округа, которые занимались строительством светских учебных заведений, подбором и обучением кадров для них, распределением стипендий среди учеников этих школ.


Первый этап организации школ нового типа на Северном Кавказе был неудачен. В середине 1870-х гг. в Кабарде были открыты три русские школы в селениях Кучмазукино. Куденетово Первое, Шалушка. Однако просуществовали они недолго, горцы отказались их посещать. Второй, более успешный этап создания таких школ относится к концу 1890 х гг., когда на всем Северном Кавказе были организованы аульные начальные школы. Так, по данным на 1914 г., в Кабарде и Балкарии было 50 светских школ. Помимо начальных учебных заведений на Северном Кавказе организовывались средние учебные заведения (Владикавказ, Грозный, Пятигорск).


В начале XX в. появились сторонники разделения церковного и светского образования, которые выступали с идеей развития народного просвещения на базе церковно-приходских школ. Идеологи распространения православного миссионерства на национальных окраинах Российской империи, в том числе и православного образования (Н.И. Ильминский, Р.П. Остроумов), предложили реформировать этот процесс. Методы нового миссионерства, необходимость которых была связана со слабостью и непопулярностью церковно-приходского образования по всей России, обсуждались на православных и миссионерских съездах, проходивших в России в конце XIX – начале XX в. (1)


В начале XX в. возобладала идея государственной народной школы. Так, в 1910-х гг. система начального образования в Осетии полностью перешла из ведения Святейшего синода к Министерству народного просвещения. Вместо церковно-приходских школ стали появляться министерские. Учителей-священников стали заменять осетины со светской педагогической подготовкой, выпускники Тифлисской Александровской учительской школы (позже была преобразована в Александровский институт). В Осетии возникло и стало популярно «Общество распространения образования и технических знаний среди горцев Терской области» (1883).


3. Просветительство на Северо-Западном Кавказе. Шора Ногмов, Хан-Гирей, Казы-Гирей, Дцыль-Гирей. Культура эмигрантов-мухаджиров



Начало горского просветительского движения связывается с развитием письменности на местных языках народов Северного Кавказа. До начала XIX в. горцы пользовались арабским, староосманским и татарским языками. Книги религиозного мусульманского содержания на этих языках в арабской графике, в основном по мусульманскому праву, филологии, литературе и поэзии, оставались основой обучения местной мусульманской элиты. Они же составляли круг чтения образованных мусульман региона (2). Вместе с тем в этот период среди местной северокавказской интеллигенции началось движение за создание письменности на местных языках (Шора Ногмов, Умар Берсей, Кази Атажукин).


Шора НогмовЕще в первой половине XIX в. в Ставропольской гимназии, где обучались горцы Северо-Западного Кавказа, адыгом Умаром Версеем было введено изучение черкесского языка. Кабардинский князь Кази Атажукин открыл в одном из населенных пунктов Кабарды школу для подготовки учителей кабардинского языка. Шапсуг Натоуко Эфендий (Нотаук Шеретлук) работал над созданием алфавита и грамматики адыгского языка. В этом стремлении общественных лидеров поддерживала и русская интеллигенция, которая также активно работала в этом направлении.


В 1829 г. преподаватель Петербургского университета Грацилевский для обучения грамоте кабардинских князей и дворян, служивших в Кавказско-горском полуэскадроне, создал на русской графической основе алфавит кабардинского языка. Кроме Грацилевского на Кавказе работал член Кавказского отдела Русского географического общества Леонтий Люлье, который составил русско-черкесский словарь, разработал алфавит и его грамматику, опубликовав результаты своего труда в Одессе в середине 1850-х гг.

Огромный вклад, в развитие культуры народов Северного Кавказа внес русский военный инженер, а впоследствии член Кавказского отдела Русского географического общества барон Петр Карлович Услар (1816-1875), который с начала 1850-х гг. по распоряжению главнокомандующего Кавказской армией начал изучать историю Кавказа, а позже и местные языки. Результаты его исследований оказались наиболее важными для развития письменности дагестанских языков, о которых Услар подготовил пять монографий.


На Северо-Западном Кавказе в первой половине XIX в. появились горцы, стремящиеся к развитию горской культуры, – Шора Ногмов, Хан-Гирей, Казы-Гирей, Адыль-Гирей. Остановимся на судьбах некоторых из них. Так, западный адыг Казы-Гирей (1808-1863), находясь на российской военной службе (в Кавказско-горском полуэскадроне, в Хоперском полку Кубанского казачьего войска, в канцелярии начальника Главного штаба Кавказской армии), некоторое время жил и работал в Санкт-Петербурге, где ему удалось познакомиться с представителями петербургской интеллигенции и их взглядами. Казы-Гирей, выучив в совершенстве русский язык, увлекся литературным творчеством, начал писать статьи на русском языке, которые публиковал в популярном в то время журнале «Современник». Со временем Казы-Гирей стал одним из проводников русской идеологии на Северном Кавказе, о чем свидетельствует подготовленная им в 1846 г. на имя М.С. Воронцова докладная записка «О мероприятиях, необходимых для привлечения местного населения Кавказа на сторону России мирным путем».


Казы-ГирейДругой западный адыг – Адыль-Гирей (1819-1876) также служил в русской армии (командир Кубанского казачьего дивизиона) и с начала 1860-х гг. также начал заниматься литературным творчеством и изучением быта и традиций горцев Северного Кавказа, подготовив известный ныне среди историков «Очерк горских народов правого крыла Кавказской линии». Во второй половине XIX в. и особенно в конце XIX – начале XX п. на Северо-Западном Кавказе появилась плеяда крупных общественных деятелей – это адыги: Крым-Гирей, Лукман Кодзоков, Паго Измаилович Тамбиев (1873-1928), Талиб Псабидович Кашежев (1866-1931), Бекмурза Пачев, Кази-Бек Ахметуков, Владимир Кудашев, Батыр-Бек Шарданов, Сефербей Сиюхов, Нури Цагов, Адам Дымов, Махмуд Гутов.


Паго Тамбиев получил образование в Закавказской учительской семинарии, затем в Политехническом институте в г. Рига, работал в канцелярии Кавказского учебного округа (Тифлис), а затем на заводах в г. Баку. Талиб Кашежев, окончив Закавказскую учительскую семинарию, поступил на юридический факультет С.-Петербургского университета. Вернувшись в Кабарду, работал переводчиком в Нальчикском горском словесном суде, одновременно занимаясь развитием культуры и образования в Кабарде. Он организовал первую сельскую светскую школу. Карачаевец Ислам Крымшамхалов (1864-1910), служивший в русской армии, получивший образование в Петербурге, занимался литературным твор¬чеством, подготовил ряд статьей о развитии культуры и образования в Карачае.


На Северо-Восточном Кавказе это ингуши: Чаха Эльмурзаевич Ахриев (1850-1914), Вассан-Гирей Эльджиевич Джабагиев (1882-1961), это и дагестанцы: Абдулла Омаров, Магомед Хиндиев, Мирза Гасан-Эфенди, Мирза Мухаммед Касим-оглы Казембек (1802-1870). Казембек, получивший глубокое образование по восточным языкам и культурам, стал основоположником развития русского востоковедения в С.-Петербургском университете.
На Центральном Кавказе это осетины: Инал Кануков (1850-1898), братья Джантемыр Гуцыр и Гацыр Шанаевы, Дрис Сохаев, Ибрагим Шанаев, Алихан Ардасенов (1852-1917), Коста Хетагуров (1859-1906), А.А Гассиев (1844-1916), Батырбек А.Туганов (1866-1921), Георгий М.Цаголов (1871-1939).



4. Мечетные начальные и средние школы: мектебы и медресе



Мусульманская духовная элита Северного Кавказа с опаской следила за распространением русскоязычного светского образования. Российская администрация не поддерживала попытки мусульманских духовных лидеров на свои средства и по своей инициативе создавать в населенных пунктах мечетские школы. Для учреждения мечетских школ проводили сельские сходы, на которых принимались общественные приговоры о создании. Затем приговоры отсылались для утверждения и финансовой поддержки в Министерство народного просвещения Российской империи. Формально министерство не возражало против создания школ, но денег на их организацию и последующее содержание не выделяло.


Чтение Корана. Худ. Дмитриев-КавказскийНесмотря на противодействие российских властей Кавказского наместничества системе частного исламского образования, примечетные школы в большей или меньшей степени действовали на всем Северном Кавказе в течение XIX в. Сеть их к концу столетия даже расширилась. Во второй половине XIX в. единственной формой образования горцев Северо-Западного Кавказа было обучение в «приходской» примечетной школе (медресе). Курс в начальной мечетской школе длился от трех до четырех лет. Преподавание в таких учреждениях строилось на традиционной методике исламского начального образования, в основе которой лежало изучение арабского языка и Корана. Для девочек существовали частные классы для обучения арабскому языку и правилам чтения Корана (таджвид).


Мечетские школы делились на мектебы (начальные) и медресе (школы второй ступени). Первые превалировали на Северо-Западном и Центральном Кавказе, вторые – в Дагестане. В 1855 г. е Темир-Хан-Шуре было открыто первое мусульманское училище, где продолжали обучение горцы со всего Северного Кавказа. Кроме этого дагестанского училища горцы учились в других крупных исламских центрах Российской империи: Бахчисарае, Казани, Бухаре, а также в городах Ближнего Востока: Стамбуле и Каире. Например, выпускник балкарской Кенделенской медресе балкарец Исхак Ахметов продолжил обучение в Каирском университете ал-Азхар, а балкарец Адыхам Гочаев – в Темир-Хан-Шуре. В Каирском университете также учились балкарские улемы Сюлемен Чабдаров (1851-1927) и Локман Асанов (1874-1931).



5. Мусульманское реформаторство конца XIX-начала XX в. Распространение джадидизма на Северном Кавказе. Мусульманская пресса. Борьба правительства с джадидизмом и панисламизмом. Указ
о веротерпимости (1905). Светская и религиозная культура на дореволюционном северном Кавказе. Театр и библиотеки


В начале XX в. на мусульманских окраинах Российской империи началось движение за расширение сферы ислама и религиозной свободы и за формирование новой системы мусульманского образования. В Крыму, Поволжье и Туркестане стало развиваться исламское реформаторство. Среди его сторонников выделялся крымско-татарский общественный деятель Исмаил-бей Гаспринский (1851-1914), выступавший против русификации мусульманских общин России и предлагавший реформировать мусульманскую жизнь. В основу модернизации российского ислама Гаспринским была положена идея реформирования исламского образования путем внедрения нового звукового метода обучения письменности (усул-и джадид).


Свою деятельность в этом направлении Гаспринский начал с издания газеты «Тарджуман» («Переводчик»), с помощью которой ему удалось широко распространить свои идеи по всей России, в том числе в Поволжье и на Северном Кавказе. Мусульмане Северного Кавказа имели тесные связи с крымско-татарскими и поволжскими мусульманами. Гаспринский вел активную деятельность по вовлечению мусульман российских окраин и их лидеров из других мусульманских регионов в движение по модернизации ислама. Так, для организации мектебов по новому методу он приезжал в Туркестан. Со временем он вовлек в свое движение и мусульман Северного Кавказа. Многие из них обучались в его школе в Бахчисарае и к началу XX в. находились под влиянием его идей (балкарский эфенди Исмаил Акбаев, карачаевский просветитель Исмаил А.Абаев и др.). Издаваемую Гаспринским в Бахчисарае газету «Тарджуман» выписывали мусульмане всех областей Северного Кавказа (в частности, кабардинский эфенди Исмел Купов).


Исламское реформаторство конца XIX – начала XX в. получило на территории Российской империи (как и на Ближнем и Среднем Востоке) наименование джадидизма. Российскими политиками и учеными оно часто связывалось с распространением панисламизма и пантюркизма. Джадидам противостояли кадимы, защищавшие старые методы обучения (усул-и кадим). Кадимы стремились сохранить за собой руководство мечетями и мусульманскими школами, а также поддержку местных духовных управлений. Наиболее активно джадидизм распространялся в Оренбургском муфтияте. Именно идеологи татарской исламской модернизации стремились провести ряд законов в поддержку этого процесса в Государственной думе (в частности, проект главного редактора исламской газеты Оренбурга «Вакт» («Время»), депутата Думы, татарина Г. Максудова о переустройстве жизни мусульман Оренбурга, в 1911 г.).


На Северном Кавказе движение джадидизма активизировалось в конце 1900-х – начале 1910-х гг. Наиболее активными реформаторами ислама на Северном Кавказе стали дагестанские исламские лидеры, в том числе и дагестанские депутаты Государственной думы (И. Гайдаров, М. Далгат). Это во многом было обусловлено тем, что к началу XX в. ряд дагестанские городов, и особенно Темир-Хан-Шура, стали крупными исламскими центрами на всем Северном Кавказе, в том числе и по широте организации исламского образования и издательской деятельности. Первое просветительское общество, тесно связанное с идеями джадидизма, было создано в Дагестане в начале XX в. Дагестанские просветители Али Каяев и Бадави Саидов стали издавать на арабском языке газету «Джаридат Дагистан» (1913-1919), в которой публиковались статьи с критикой старых методов исламского начального и среднего образования. Али Каяев организовал новометодную школу в сел. Кумух.


По данным Департамента полиции МВД России, идеи джади-дизма и отчасти панисламизма имели успех только в Дагестане и Азербайджане, в остальных регионах Кавказа – Кабарде, Осетии и Чечне – широкого распространения не получили. Тем не менее, отголоски джадидского движения наблюдались и в этих северокавказских регионах. Идеологами модернизации ислама на Северо-Западном Кавказе стали адыги Сефербей Сиюхов и Нурби Цагов. Родившийся в 1883 г. в Сирии в семье адыгов-репатриантов, переселившихся на Ближний Восток в 1860-е гг., Цагов получил высшее исламское образование в Стамбуле и работал в Черкесском благотворительном обществе.


В Кабарде появилось так называемое баксанское культурное движение, тесно связанное с идеями джадидизма, лидерами которого стали Н.Цагов, А.Дымов, М.Гугов. Были и балкарские исламские улемы, поддерживающие джадидизм: И.Эфендиев, С.Чабдаров, А.Энеев, Ю.Ахметов, Д.Шаваев. Дымов организовал Баксанское медресе, в котором преподавали по методике Гаспринского, а также обучали кабардинскому языку, истории мусульманских стран и истории адыгов. Новометодные медресе были созданы и в Балкарии (медресе сел. Кенделен). Кабардинские и балкарские ученые (улемы) и преподаватели (мударрисы) подготовили ряд учебников для новометодных учебных заведений Северо-Западного Кавказа.


Несмотря на то что в 1905 г. вышел «Указ об укреплении начал веротерпимости», который предоставлял всем народам свободу вероисповедания, российское правительство учредило Особое совещание по делам веры (под председательством А.П. Игнатьева). Российская администрация рассматривала идеи модернизации ислама, все более распространявшиеся на мусульманских окраинах империи, как попытку государственного переворота. Подъем мусульманского движения начала XX в. был воспринят главой российского правительства и министром внутренних дел П.А. Столыпиным как серьезная угроза «историческим задачам русской государственности». Столыпин активизировал деятельность всех структур центрального и местного аппарата МВД, других министерств и учреждений империи для ограничения деятельности исламских реформаторов. В 1910 г, было образовано Особое совещание с участием представителей МВД, Святейшего синода и Министерства народного просвещения, Совещание подготовило документ «Журнал по выработке мер для противодействия татарско-мусульманскому влиянию в Приволжском крае».


В этот период появились новые мусульманские общественные организации. Члены мусульманской фракции Государственной думы придавали большое значение просвещению мусульман. В 1905 г. депутат М.М. Далгат предлагал на средства российской казны открыть во Владикавказе первую мусульманскую духовную семинарию для подготовки мулл и кадиев для работы в мечетях и шариатских судах Северного Кавказа.

В противовес мусульманскому реформаторству и деятельности мусульманской фракции Думы правительство пыталось создать мусульманскую прессу пророссийского направления. МВД сделало ставку на публициста и политического деятеля родом из черкесских мухаджиров – Кази-бека Ахметукова, более известного под псевдонимом Магомед-бек Хажетлаше (3). На деньги русского правительства Хажетлаше и Давлет-Гирей Хетогор в 1900-е гг. стали издавать в Париже журнал «Мусульманин» («Мир Мусульманина») на французском и русском языках. В нем печатались статьи об актуальных проблемах развития светского и исламского образования на Северном Кавказе (среди авторов были Магомед Котиев и Ахмет-бек Аллаев). Главным редактором журнала «Мусульманин» был Хажетлаше. Он не раз приезжал в Оренбург для переговоров с местными мусульманами и сотрудниками мусульманской газеты «Вакт», в том числе и с татарским депутатом Государственной думы, членом мусульманской фракции Максудовым.


Результаты процесса формирования российского сознания и идентичности среди северокавказских горцев проявились в начале XX в., когда на Северном Кавказе значительно выросло количество лиц, которые либо поддерживали Россию, либо относились к российской власти лояльно. В основном российскую власть на Северном Кавказе поддерживали старшины, представители высших сословий, состоявшие на военной службе в русской армии, а также некоторые мусульманские служители. В этот период в горской среде появились люди, ориентированные на русскую культуру.


В XIX в. Россия также всячески поддерживала формирование нового культурного пространства на Северном Кавказе (открытие театров, создание библиотек и т.д.). Это совпало с ростом и значительным расширением во второй половине XIX в. горского просветительского движения, в основе которого было стремление северокавказской интеллигенции, сформировавшейся в стенах столичных российских учебных заведений и под влиянием обучением на местных языках, к развитию научных исследований по Кавказу, к созданию национальной художественной литературы.

Во второй половине XIX в. на Северном Кавказе при поддержке российской администрации стали появляться библиотеки, театры и другие культурно-просветительские учреждения. Первая библиотека в этом регионе была организована в Ставропольской гимназии в 1866 г. Позже появились крупные библиотеки в Дагестане, например при реальном училище в Темир-Хан-Шуре. В 1860-1870-е гг. в Осетии были укомплектованы библиотеки во Владикавказском клубе, в Олъгинском училище и в Терском областном правлении. Там же появился и первый театр – Владикавказский русский театр (1871), а также музыкальное училище, руководителем которого стал выпускник Московской консерватории Л.Ф. Кетхудов (1890). Театры стали появляться и в других регионах Северного Кавказа, например театр Парумбекова в Дагестане (1889).

 

Примечание

1) См. следующие опубликованные материалы; Третий Всероссийский миссионерский съезд. Казань, 1897; Миссионерский съезд. Нижний Новгород, 1907; Четвертый Всероссийский миссионерский съезд. Киев, 1908; Миссионерский епархиальный съезд Казань. 1910

2) См. подробнее: Бабич И.Л. Этапы распространения ислама в Кабарде и Балкарии // Бабич И., Ярлыкапов А. Исламское возрождение в современной Кабардино-Балкарии: перспективы и последствия. М., 2003. С. 50-51.

3) См. о нем: Хашхожева Р.Х. О Кази-беке Ахметукове (Магомед беке Хаджетлаше) и его поломках // Генеалогия Северного Кавказа. 2000. № 4.

 

Северный Кавказ в составе Российской империи. – М.: Новое литературное обозрение, 2007. – С. 269-283.