[опубликовано 4 Апреля 2009]

Доного Хаджи Мурад

Проекты князя М.З. Аргутинского-Долгорукова относительно формирования Дагестанского конно-иррегулярного полка, представленные им 27 апреля 1851 г. командованию, были приняты и легли в основу положения о Дагестанском конно-иррегулярном полке, утвержденного 16 декабря 1851 г. Командующему отдельным кавказским корпусом князю Воронцову был объявлен царский указ, в котором говорилось: "Государь Император, в 16-й день сего декабря, утвердив положение о Дагестанском конно-иррегулярном полку, Высочайше повелеть соизволил: положение это привести в исполнение, в виду опыта, на три года".
Первым командиром нового полка был назначен майор драгунского Его Королевского Высочества наследного принца Виртембергского полка Джемарджидзе, а штаб полка временно был расположен в селении Верхний Дженгутай Мехтулинского ханства.

Неся с первых дней своего существования боевую службу, полк, конечно, не мог в отношении военного образования сравниться с другими кавалерийскими частями, но подвигами своими отличился и заслужил высокие воинские отличия.
Боевая служба Дагестанского конного полка началась в Кавказской войне, на восточном Кавказе с 1852 г., затем полк принимал участие в усмирении мятежей. Экспедиции в Ункратль и Аргунский округ (1861), поход в Закатальский округ (1863), экспедиция в Кайтаго-Табасаранский округ (1866) были вызваны волнениями.
В 70-х годах 19-го столетия полк принимал участие в Мангышлакском (1870) и Хивинском походах (1873), в подавлении восстания в Дагестане (1877), в Ахалтекинской экспедиции (1879).

В русско-турецкой войне 1877-1878 гг. многие представители полка с отличием действовали в составе сформированных конно-иррегулярных полков. В русско-японскую войну 1904-1905 гг. значительное число офицеров и нижних чинов полка пополнило ряды сформированного 2-го Дагестанского конного полка.
Уже за первый год существования полка многие служащие получили награды. Так, например, Али Хан, сын Гусейна, получил чин есаула, Карганов - орден Св. Анны 4-й степени, Багадур сын Нурича - золотую шашку "За храбрость", Магома, сын Имама Газали - орден Св. Анны 3-й степени.

Значение, которое играл полк во время Кавказской войны, лучше всего выражается в словах имама Шамиля, который, будучи уже в плену, заметил, что первое место среди кавказских войск занимают всадники Дагестанского конного полка. Храбрость их в сражениях и присвоенная им форма одежды заставляли его смотреть на них, как на "настоящую милицию".

Интересно, что за всю историю Дагестанского конного полка ни разу командиром полка не назначался дагестанец, а в основном грузины, осетины, иногда русские. Факт, свидетельствующий о том, что царские власти все-таки не желали видеть во главе полка дагестанца. Горцев, наверняка, коробило это, и иногда это выражалось в поступках. Так, например, будучи командиром полка, князь М.Р. Багратион возвращался с отрядом из Салатавии. Желая поскорее добраться до Темир-Хан-Шуры, он набросился с криком на командира 1-й сотни сотника Али Клыча, дозволившего своим всадникам остановиться для вечернего намаза. На оправдание Али Клыча, что он полагал, что никто не вправе запрещать людям исполнять обряды религии, Багратион бросил ему обидную фразу и замахнулся нагайкой. Побледневший сотник так же замахнулся на командира, в результате чего князь моментально развернулся и ускакал в голову колонны.

Полк принимал участие и в заключительной стадии Кавказской войны, взятии Гуниба 25 августа 1859 г. Память об этом событии была увековечена Высочайшим указом 21 февраля 1860 г. о внесении этого дня в число табельных дней для повсеместного празднования в Кавказском крае. Участвовавшим во взятии Гуниба нижним чинам полка было пожаловано тогда по 2 рубля серебром каждому. Медали за храбрость получили урядник Молла Магомаев, всадники Абдул Кадыр Омаров, Али-бек Омаров, Ацы Магома Гусейнов, Али Бек Акулаев, Лабазан Омаров, Магома Уцумаев, Николай Кундухов и другие.

Полк принимал участие в подавлении восстания 1877 г. в Дагестане. 8 ноября центр восстания аул Согратль Гунибского округа был взят штурмом и разорен почти до основания. Полку было пожаловано Георгиевское знамя, а многие всадники полка были удостоены наград.
Дагестанскому конному полку пришлось принять довольно деятельное участие в утверждении русского владычества в Средней Азии. Три раза призывался полк в степи за Каспием, где доказал, что он всюду на месте как прежде - в родных горах, так и здесь - в чужых ему пустынях.

Еще до объявления русско-турецкой войны, кавказским начальством были сформированы из горцев новые полки, помимо Дагестанского конного. Так, в составы 2-го и 3-го Дагестанских конных полков были призваны некоторые всадники из 1-го полка. Таким образом, коренной Дагестанский конно-иррегулярный полк, который 27 февраля 1877 г. главнокомандующий разрешил именовать временно "Первым" для отличия от вновь сформированных, выделил для новых полков почти половину своего состава.
В турецкой войне особенно отличился 3-й полк, под командованием князя А.Г. Чавчавадзе. Он вернулся с войны со знаками на головных уборах с надписью "За отличие в Турецкую войну 1877-1878 гг." и Георгиевским знаменем "За взятие Карса 6 ноября 1877 г."

Дагестанскому конному полку не пришлось принять участия в полном составе в русско-японской войне, но части его, как и в турецкую войну 1877-1878 гг., послужили основой для нового полка - 2-го дагестанского, с отличием послужившего на Дальнем Востоке.
31января 1904 г. Император Николай II повелел вызвать от своего имени всех желающих идти на войну с Японией из числа кавказских горцев, не несущих воинской повинности, и из Дагестанского конного полка. Из этих добровольцев или как их называли в то время «охотников» необходимо было создать 12 сотен, которые затем свести в бригаду из двух полков. В результате была сформирована отдельная бригада именовавшаяся «Кавказской конной бригадой», которая состояла из двух шестисотенных полков: Терско-Кубанского и 2-го Дагестанского. Начальником бригады был назначен 25 марта генерал-майор князь Орбелиани, а командиром 2-го Дагестанского конного полка полковник Хан Нахичеванский.

К 16 апреля сотни окончательно сформировались, к 22 апреля приведены в сборный пункт полка в г.Петровск, где до отправления на фронт все всадники должны были пройти ускоренный курс военного образования.
Формирование полка вызвало много отзывов в российской печати. Например, в статье «Газават дагестанцев. Первые дни жизни 2-го Дагестанского конного полка», описывалась обстановка сбора частей: «Сотни прибывали обыкновенно вечером, их встречали командир и уже собравшиеся офицеры. Необычное зрелище представляли эти встречи. Кругом высокие горы, покрытые свежей зеленью лесов и молодой травы, и лепящиеся по склонам их аулы, подальше широкая равнина, отделяющая вершины Кавказа от вод зеленого Каспия, а на ней весь розовый в лучах вечерней зари город.

Звенит издалека зурна, будто плачет, прощаясь с родными горами, глухо и тревожно гремит барабан, и черной змеей извиваясь по скалам, в облаке золотой в лучах заката пыли плавно спускается на равнину сотня. Впереди ее на высоком древке значок, на котором, вышитые золотом, горят священные слова Корана…Сухие, крепкие горные кони, сдвинутые на бритые затылки папахи всадников, черные как смоль бороды, горящие как угли глаза и ярко блестящие оправы кинжалов и шашек, - вот что, надвигаясь, все ближе и ближе, замирает вдруг в ожидании приветствия.

«Здоров, джигиты!» – «Саул, Саул! Ура!» – и косматые папахи летят вверх, и долго еще несется привет сынов Дагестана тем, кто поведет их в бой.
Снова запела зурна, загремел барабан, сотня двинулась дальше, и вздрагивают и взвиваются на дыбы лихие кони под ударами нагаек» (Новое время, 14 мая 1904 г.).
«При тех миллионах запасных чинов всех родов войск, которыми обладает Россия, насущной надобности в добровольцах-воинах не ощущается…Поэтому институт добровольцев представляет собою интерес не материальный, а нравственный. Кавказские горцы не отбывают воинской повинности и потому путем обычным для других русских подданных не могут постоять за честь общего отечества…Нельзя не откликнуться на это благородное побуждение послужить родине на поле брани…кавказские горцы представляют превосходный воинский материал. При умелом руководстве эти всадники пойдут и в огонь, и в воду…Горько придется неприятелю от предприимчивых горцев, способных забраться в тыл желтой армии и наделать кучу хлопот на ее сообщениях» (Новое время, 1904. № 10083).

«..И дагестанцы, и осетины, и кабардинцы уже успели доказать, как свою личную храбрость, так и прирожденное умение карабкаться по горам и пробираться по густым зарослям. Жаль, что кавказцев, этих единственных в мире горных кавалеристов, на войне так мало, всего два полка». (Русский инвалид, 31 августа 1904.)
«Московские ведомости», описав способ формирования полка, указывали на рать, которая «пошлет Кавказ на борьбу с нашими дерзкими врагами на дальнем Востоке. Сыны Дагестана, Кабарды, Осетии и Чечни несомненно воспользуются случаем, подобно своим соплеменникам старого Дагестанского конного полка, доказать на полях Манчжурии и Кореи свою преданность и верность общему Отечеству».

«23 мая в лагере 2-го Дагестанского конного полка был отслужен напутственный молебен мусульманским кадием. Для сотни, составляющей отдельный эшелон, Владикавказской железной дороги оборудован и приспособлен состав поезда в 30 вагонов. Считая 6-ти сотенный состав полка со штабом и обозом, для отправки его потребовалось свыше 200 вагонов. Полк состоит из 960-ти всадников-джигитов, кроме офицеров. Для проводов из разных аулов Дагестана собралась масса родных и знакомых и к слову сказать, проводы носят весьма скромный и сознательный характер, со стороны провожающих заметно только некоторое уныние. Наоборот, со стороны уходящих дагестанцев царит веселое настроение и подъем духа». (Бакинские известия, 1904. №118).
Проводить полк прибыл и военный губернатор Дагестанской области генерал-майор Тиханов
24-26 мая полк выступил на Дальний Восток шестью эшелонами по железной дороге. Конечным пунктом его была станция Янтай, под Ляояном, куда эшелоны прибыли 4-6 июля, после чего началась боевая эпопея Дагестанского конного полка в русско-японской войне.

В конце января 1906 года 2-ой Дагестанский конный полк вернулся в Петровск, где ему была устроена торжественная встреча. 14 февраля 1906 года в Тифлис Наместнику Его Величества на Кавказе поступила телеграмма Николая Второго, в которой в частности говорилось:
«Передайте чинам Второго Дагестанского конного полка…Мою сердечную благодарность за их самоотверженную верную службу Мне и России. Посылая их на войну, Я был уверен, что они с честью оправдают доверие, и рад был убедиться в этом. Благодарю всех за выраженные Мне чувства. Николай».

В первоначальный состав офицеров полка, служба которых считалась с 1 мая 1851 г., вошли лишь аварцы - офицеры милиции, почти все служили раньше в дагестанских всадниках. Лишь командир полка, адъютант и казначей были переведены из регулярных войск и были не аварцы. Мусульмане - офицеры именовались не по фамилии, а лишь по отчеству, что выражалось в добавлении к полному имени отца слова "оглы" (сын). Например, Дебир Магома Нурич оглы, т.е. Дебир Магома сын Нурича. Но уже в начале 1857 г. встреча¬лись фамилии на русский лад с отчеством, например, Дебир Магома Нуричев. С 1857 г. увеличился приток в полк офицеров не горцев Дагестана, русских среди них было мало, в основном грузины, армяне.

Первым врачом полка был штаб-лекарь И.С.Костемеревский. Он участвовал почти во всех военных действиях 50-х годов, был награжден несколькими орденами, медалями. Свои личные сбережения Костемеревский распределил между многими учебными и благотворительными учреждениями. Выйдя в отставку, он поселился в Темир-Хан-Шуре, где и умер в 1891 г.

История полка насыщена и интересна. Нельзя однозначно дать оценку полку. Созданный, в основном, из дагестанцев, полк участвовал в военных действиях против тех же дагестанцев, подавлял восстания, усмирял непокорные общества. Вероятнее всего, образование полка входило в колонизаторскую политику царского правительства на Кавказе. Но в то же время многие горцы, служившие в полку, служили преданно, были верны своей присяге и слову, и не случайно полк гордился многими своими храбрецами.