[опубликовано 15 Июня 2012]

Тахнаева Патимат

Наверное, нет смысла говорить о том (уже сколько говорено!), насколько важно сохранение памятников как первоисточника для объективного понимания исторических и культурных процессов в обществе. И насколько важно понимание властными структурами сущности памятниковедения и памятникоохранной деятельности - одного из существенных факторов, оказывающих влияние на формирование общественного сознания и естественно, через него на социальные, идеологические и культурные принципы.

Согласно международной хартии по консервации и реставрации памятников и достопримечательных мест (Венецианская, 1964 г.): «Консервация и реставрация памятников имеют целью сохранение памятников как произведений искусства и как свидетелей истории». Буквально несколько дней назад, в поездке в горные районы, я имела возможность познакомиться с двумя такими уникальными памятниками, свидетелями истории или...
Первый из них, Датунская церковь (общество Гидатль, ныне Шамильский район) единственный сохранившийся в Нагорном Дагестане памятник средневекового христианского культового зодчества конца Х - начала ХI вв. Она широко известна в литературе, ее упоминали в своих работах Д.Н. Анучин, А.П. Берже, Е.И. Козубский, Н.Б. Бакланов, А.П. Круглов, Р.О. Шмерлинг, В.И. Марковин и др. Н.П. Северов по поводу идентичной по форме церкви в Спети (Грузия) отмечал, что она может служить образцом самого распространенного и самого устойчивого типа маленькой зальной церкви.

У церкви необычная судьба: воздвигнутая еще в XI в. в период распространения христианства в горах Дагестана и заброшенная спустя три столетия с утверждением ислама, она вновь ожила в первой половине XIX в. при …имаме Шамиле. По русским источникам, в 1849 г. старообрядцы из числа терских казаков, преследуемые российским правительством, ушли за Терек, в горы, и просили разрешения у имама Шамиля организовать там уединенный скит. П. Пржецлавский называет их «беглыми с линии раскольниками». Абдурахман Казикумухский в своих воспоминаниях «Хуласат-ат-тафсил» (1868 г.) пишет об этой удивительной истории: «…в Дарго-Ведено было целое селение из беглых русских солдат и староверов, которые просили Шамиля разрешить им жить на его земле. Тот разрешил. Они построили себе дома на возвышенности близ Дарго в лесу, где много зелени и холодная приятная вода. Построили строение, похожее на часовню. В углах они повесили свои иконы. Около домов они посадили немного капусты, лука, кукурузы и, таким образом, жили спокойно». Другой современник событий, Гаджи-Али Чохский, несколько подробнее повествует об этой истории, упоминая о «двадцати солдатах, которые с женами и детьми и двумя священниками пришли в Дарго-Ведено», которые «просили у Шамиля земли поселиться. Он указал им место и землю, где они построили дома и церковь». Через некоторое время, как передает Гаджи Али, в Совете Шамиля зашла о них речь, одни наибы утверждали, что «им дозволяется укрываться здесь», другие категорически возражали им. Имам Шамиль принимает решение отослать их в Гидатль, к церкви, которая, по Гаджи-Али, была «построена грузинами в 880 г.х./1363 г.» Как пишет Абдурахман Казикумухский, к тому времени «здесь сохранились стены кельи и старой церкви, являвшейся местом поклонения христиан в былые времена». Имам Шамиль предписал местному наибу поселить там староверов, отвести землю для посева и охранять их. Но, как передает Гаджи Али, когда староверы «увидели, что наиб не исполняет относительно их приказания, разбежались. Осталось их около 6 человек».

Маленькая община просуществовала здесь недолго, ее не станет в 1852 г. О печальном конце этой истории Абдурахман писал: «когда они занимались богослужением, никому не принося вреда, ни словом, ни делом, ночью на них напали неизвестные разбойники…». Гаджи Али лаконично передает об их дальнейшей участи: «Окрестные жители в одну ночь умертвили их». По Абдурахману, «когда Шамиль узнал об этом, он очень переживал, так как разрешил им жить на подвластной ему территории». На самом деле смерть раскольников была мученической, и когда имам Шамиль узнал об этом, по Гаджи Али, он «рассердился, приказал отыскать виновников и взыскать с них». В 1860 г., майор П. Пржецлавский, будучи помощником военного начальника Среднего Дагестана, уточнит: «Шамиль строго взыскал за это самоуправство: с зачинщика была снята голова, а с остальных участников он взял в штраф по 70 р. сер. за каждого убитого раскольника...».

…Расположенная внутри глубокого скального каньона в ущелье Хатан-Бугеб-ккал, церковь Датуна возникает неожиданно и издали напоминает небольшой изящный домик, сложенный из аккуратных блоков золотисто-желтого песчаника. Кладка стен выполнена на известковом растворе с толстыми швами, чередующимися широкими и узкими рядами. Стоит церковь на высоком скальном останце, глубокой петлей омываемом с трех сторон маленькой речкой (выходя из ущелья, она впадает в поток Аварского Койсу). Над ее разрушением беспощадно поработало время, но еще безжалостнее – наше беспамятство и невежество. В 2000 г., когда я побывала здесь первый раз, здание венчала заросшая травой кровля с едва угадывающейся черепицей, стены церкви снаружи размашисто исписаны белой краской местными школьниками-выпускниками 11 класса. Внутри церкви - закопчённые стены, овечий помет… Еще в 1887 г. А. Роинашвили писал о том, что «на ее стенах заметны следы живописи, но, к сожалению, нельзя разобрать, так как все стены закоптились, благодаря небрежности местных жителей, потому что здесь пастухи разводили костер». О фресках, покрывавших стены, помнил еще проводник экспедиции Н.Ф. Яковлева 1923 года Ш. Гитиновасов.

О необходимости реставрации уникального архитектурного памятника чиновники от культуры заговорили еще в 1987 г. По просьбе Министерства культуры Республики Дагестан в 1988 г. грузинское Управление по охране памятников даже успело направить экспедицию для обмерных и фиксационных работ Датунской церкви (в нее входили архитекторы-реставраторы М. Андриадзе, П. Нуцубидзе, Т. Габуниа), но материалы проведенных работ, так и не востребованные, лишь пополнили личные архивы архитекторов. Я так же знала о том, что «Фонд Кавказа» (г. Тбилиси) во главе с ее президентом, археологом и известным специалистом по истории христианской культуры на Северном Кавказе, проф. Гиви Гамбашидзе, пытался подключиться к этому проекту, предлагая самую разнообразную помощь, вплоть до поставки уникальной черепицы. Министерство культуры РД в официальном письме дипломатично благодарило «Фонд Кавказа», извещая, в свою очередь, что со своей стороны «не исключает возможности консультаций реставрационных работ с грузинскими специалистами». О том, что Министерство культуры РД ведет в Датуне реставрационные работы стало слышно с 2009 года. Прошло больше двух лет с начала реставрации, и мне было любопытно взглянуть, чем вся эта эпопея завершилась? И вот, пользуясь случаем (была проездом), я здесь.

Скажу сразу – я страшно расстроилась. Вокруг храма разбросаны строительный мусор, доски, многочисленные бутылки из под спиртного, груда битого бутылочного стекла, следы костров… Внутри храма еще стоят строительные козлы. Стены и потолок, прямо по камням, немыслимо небрежно и неряшливо побелены (так обычно в Махачкале весной к праздникам белят деревья), а восстановленный пол из каменных плит, так же неряшливо заляпан и забрызган. Сквозь побелку на потолке и стенах темными и ржавыми пятнами проступает вековая копоть… Зачем вообще надо было белить стены?!! И поверх копоти?!! Кровля, самое главное, восстановлена, но поднявшись на скалу, открывшийся вид сверху огорчил и даже возмутил. Я очень далекий от строительного дела человек, и в кладке черепицы не разбираюсь, но тут не нужно было быть специалистом, чтобы не разглядеть этот халтурно выполненный конек двускатной крыши. Такое впечатление, что его склеили из кусочков, этакой мозаикой залепив на цемент.

При реставрации стены западного фасада здания щедро использован раствор цемента. Я знаю немало печальных примеров реставрации исторических зданий из песчаника, на которых «вторжение» цементного раствора со временем отставало от старинной кладки в виде корки, способствуя скоплению за нею влаги. В результате песчаник стремительно разрушается, и вскоре зачастую остается лишь кусок цемента, чудом зацепившийся на рассыпающейся стене. Почему реставраторы в таких случаях не используют известковый раствор? Ведь кладка на нем держится столетиями. Не случайно Петр Покрышкин (1870-1922), один из известнейших основоположников научной реставрации памятников старины и искусства в России, отмечал, что «древнее здание с окаменевшим известковым раствором в кладке из прочных камней или кирпичей следует рассматривать, как скульптурное произведение, высеченное из монолита».

Уходила из этого заповедного места, буквально оскверненного, с тоскливым сердцем. Другой удар, но уже «реставраторов от народа», ждал меня в с. Корода. Здесь находится Кородинская мечеть, памятник архитектуры XVII в. (категория охраны: Федеральная, вид документа о постановке на гос. охрану: Постановление Совета Министров РСФСР № 1327, прил.1 от 30.08.1960). В этой мечети в 1832 г. имам Гамзат был избран на имамство.
К мечети примыкает более поздняя пристройка XIX в. с минаретом. В кладке одной из ее стен известен камень со знаменитой аваро-арабской надписью без даты, которую Т.М. Айтберов относит к XII-XIV вв. (правда В.О. Бобровников оспаривает эту точку зрения, датируя его XVIII-XIX вв.). В кладке другой стены широко использован старинный резной камень (с розетками «солнцеворота», «елочками», «гугби», двойными свастикоспиралями, крестами, петрографикой, лабиринтом). По всей видимости, здесь были использованы и орнаментированные камни из известного дома Ачанилау Магомеда, построенного в 1663-1673 гг. (памятник архитектуры, охраняемый законом, был разобран местными властями в 1964 г.) По всей видимости, сам Ачанилау в свое время использовал камень из других, более ранних построек, возможно, и кородинской церкви. Еще в 1887 г. А. Роинашвили писал о том, что «…в с. Корода уцелел фундамент церкви, название ее Килис-кала, что означает в переводе Церковная крепость и фундамент доказывает, что она была христианская».

Последний раз я была здесь четыре года назад, но и тогда сердце тоскливо сжималось при виде «реставрационных работ» (читай – варварских), выполненных местными жителями. Шокирует, как выполнен козырек перед мечетью: вдоль всей стены пробуравлены и вмонтированы железные конструкции, прямо по тонкому резному камню… Старинные мечетские двустворчатые двери, из дерева, еще добротные (как и все в старину), с четырмя массивными кованными кольцами – традиционными в горах «дверными ручками», большими и маленькими, были сняты и заброшены в школьный музей. Вместо них поставлены неряшливые, по низу с грязными расплывчатыми разводами впитанной воды, с неумелыми попытками орнаментировать ее и местами небрежно закрашенных, точнее – недокрашенных серебрянкой. Зачем?! В этот приезд я обнаружила, что двери лучше не стали (так же недокрашены), но уже были зачернены и покрыты лаком резные камни, обрамляющие вход в мечеть… С одной стороны перед мечетью расширили и укрепили площадку (в общем, в горах – дело обычное), в два разноуровневых высоких яруса – и оградили их пошлыми балясинами в стиле «из графского замка». Подозреваю, они скоро еще и побелят их… Из мечети выбросили во двор уникальную старинную белокаменную купель из цельного блока (издревле сельчане пользовались водою из нее для омовения). Сейчас она лежит на улице, заваленная сверху какой то металлической цистерной… А эти пластиковые окна (их, кстати, уже на кладбищенских зияратах ставят)?.. Поставить то поставили, но никому почему то нет дела до неряшливо пузырящейся пеной изо всех щелей ржавой желтизной и защитных липких лент на них, с синими буквами, таких нелепых на фоне старинной мечети.

Я понимаю, что реставраторы и «от государства» и «и от народа» хотели как лучше, но что получилось на самом деле?.. Что все это, если не «умышленное уничтожение, разрушение или повреждение памятников истории и культуры» (ст. 214 Уголовного кодекса РФ «Вандализм») ? В Англии вот вандалами принято считать тех, кто «намеренно или вследствие невежества разрушает собственность, принадлежащую другому лицу или обществу».
Так что мы имеем в случае с Датунской церковью и Кородинской мечетью - «намеренно» или «вследствие невежества»?...

PS. Мой спутник, сотрудник телеканала Russia Today, выходя из Датунской церкви, сказал: "Да это просто Pussy Riot, а не реставраторы").