[опубликовано 27 Февраля 2009]

Ухумаев Магомет

В царский и советский период, а потом и в наше время двух чеченских войн, в российской науке и ведущих СМИ насаждалась идея о дикости и даже первобытности кавказских обычаев, в первую очередь, у дагестанских народов и у вайнахов (чеченцев и ингушей). Основной проблемой кавказской культуры называлась архаичная, отсталая и не способная к модернизации кавказская община, которая до сих пор продолжает оставаться основой горской социальной структуры. Однако близкое изучение этой общины опровергает все измышления дореволюционных, советских и современных кавказофобов.

Дагестанцы, чеченцы и ирокезы 

Народы Кавказа в своем общественном развитии прошли те же основные этапы развития, что и многие другие народы мира. Если в далеком прошлом у дагестанских народов и вайнахов господствовала родовая община, то впоследствии основой общественной организации становится семейная община. С увеличением количества населения, появлением богатых и сильных фамилий семейная община разлагалась, усиливалось социальное неравенство. Это привело к появлению новой формы общественных отношений – территориальной, или сельской общины.

Эти общины, являющиеся большими родами, фамилиями, исторически лежали в основе дагестанского и вайнахского общества. У каждого из народов эти общины известны как «тухумы» у дагестанцев (от перс. «тухум» - «ядро», «род») и «тейпы» у вайнахов (от араб. «тайфа» - «род», «племя»). Относительно происхождения тухумов и тейпов в научной литературе сформировались разноречивые мнения. Одна из наиболее известных в прошлом теорий происхождения тухумов и тейпов заявляла об общинно-родовом строе как о начальной форме общественной организации всего человечества, сохранившейся у горских народов Кавказа. Так Максим Ковалевский, впервые наиболее пристально рассмотревший тухумы и тейпы, исходил из того, что они представляли собой наиболее ранние виды фамильных родов, и для наглядности сопоставлял их с ирокезским родом.

Однако, известный дагестанский ученый Расул Магомедов указал на то, что этот подход является ошибочным. Он писал, что традиции «занижения» уровня общественного развития горцев восходят к дворянско-буржуазной историографии. «В дворянско-буржуазной историографии (…большей частью царские администраторы и высшие офицеры) тезис о «дикости» и «хищничестве» горцев выдвигается основной причиной столкновения с русской армией…». Со временем советское кавказоведение доказало, что подобный подход к природе северокавказского рода является крайней архаизацией тухумов и тейпов, и отказалось от взглядов Ковалевского. Как писал чеченский ученый Магомет Мамакаев, северокавказский род «отнюдь не был архаическим родом, каким он был у ирокезов».

Отличие тухумов и тейпов 

Сегодня природа дагестанских тухумов и вайнахских тейпов изучена досконально, что позволяет нам просто обобщить общепринятые определения. Большинство исследователей сходится в мысли, что и дагестанский тухум и вайнахский тейп представляли собой большую семью, семейную общину. Эта община включала в себя не только всех близких и дальних родственников, но даже и тех, кто вышел из дальних мест и присоединился к данной фамилии, принял ее название и поселился на принадлежащем ей участке земли. Кроме того, близкие и дальние родственники, составлявшие ядро тухума или тейпа, должны были происходить только по отцовской линии.

Таким образом, родственное ядро тухума и тейпа формировалось строго по мужской линии. Но в итоге они включали и приобретенных родственников, поскольку в число членов тухума или тейпа могли входить и пришлые, влившиеся в фамилию. Однако, при одинаковых основах рода в Дагестане, Чечне и Ингушетии (т.е. тухумы и тейпы) обладали отличными друг от друга качественными характеристиками. По словам Мамайхана Агларова, дагестанский тухум в отличие от вайнахского тейпа, осетинского аврида несравненно малочисленнее, чем роды других народов Кавказа, зато многочисленны сами тухумы. Если в Чечне население одного аула могло состоять целиком из представителей одной фамилии, одного тейпа, то в Дагестане в одном ауле или селе из 100-150 домов проживало в среднем от 6 до 12, а то и до 40 тухумов.

Чеченский и ингушский тейп или осетинский аврида – это обширная фамилия, которая может быть расселена по всей области проживания народа. Несколько десятков таких фамилий могут составить ядро целой народности на Северном Кавказе. В Дагестане же даже самые обширные тухумы редко были расселены в нескольких селах в силу своего малого размера. «Обширность» вайнахских тейпов определялась запретом на внутриродовые, внутрифамильные браки у чеченцев и ингушей и поощрением браков межродовых. В то время как малые размеры дагестанских тухумов определялась поощрением внутриродовых и осуждением межродовых браков у дагестанцев. Эти отличия имеют исключительно важное значение для понимания природы тухумов, тейпов и общественно-политического строя народов Кавказа в целом.

Малые размеры дагестанских тухумов делали возможной появление крайне раздробленной политической системы – сети «вольных обществ» и их федераций, которая мелкой политической сетью покрывала всю территорию проживания дагестанских народов. Обширность же тейпов, в свою очередь, предполагала более единую и обширную политическую систему в пределах всей народности, каковая и утвердилась в Чечне во главе с Мехк Кхелом (советом страны), собиравшимся ежегодно.

Тухумы и тейпы в политической системе 

Однако дагестанский тухум и нахский тейп отличались не только семейно-брачными традициями, пределявшими степень политической мозаичности региона, но и своими социально-политическими функциями. Так, сами дагестанские тухумы не являлись политическими образованиями. Во-первых, тухумы не имели институционализированных органов административного правления. Традиционными политическими единицами в Дагестане являлись не тухумы, а сельские общины (джамааты, от араб. – «общество», «община», «сообщество») и их союзы («вольные общества»).

Во-вторых, так называемый, глава тухума выдвигался без публичных выборов, сообразно уму, влиянию и репутации. Глава тухума являлся скорее представителем данного тухума во властных органах джамаата, нежели администратором в тухуме. В-третьих, каждая малая семья в джамаате, за исключением нескольких случаев, была юридически ответственна перед джамаатом или союзом джамаатов, а не перед тухумом. Не имели тухумы также никаких «общих» сходов: все вопросы, находившиеся во внутритухумной компетенции, решались на совещании глав нескольких влиятельных семей. В-четвертых, тухум не знал также общей собственности, за исключением редко встречаемых объектов хозяйственной или бытовой кооперации. Тухум не обладал также суверенитетом, верховной властью. Джамаат же, напротив, располагал учреждениями внутреннего самоуправления и для внешнеполитических связей.

Совет старейшин, кадий, правители, судьи, исполнители, предводители, смотрители, казначей, народное собрание, кодексы адатов (традиционное право) на уровне джамаата или союза джамаатов – вот перечень политического «реквизита», которым обладала дагестанская традиционная административно-политическая единица – независимый джамаат. Тухум же ни одним из перечисленных органов или соответствующим статусом не располагал. Напротив, тухумная организация была крайне упрощена и однопланова.

Что же касается структуры традиционного вайнахского общества, то тейп был необходимой и логической стадией в развитии идеи политического управления. Вайнахский тейп, в отличие от дагестанского тухума, имел, во-первых, институционализированные органы управления. У каждого тейпа был свой совет старейшин (тайпан кхел). Совет старейшин возглавлял предводитель тейпа (хьалханча или тхьамада), хотя, решающую роль в управлении тейпом играл не он, а совет старейшин.

Вайнахские тейпы имели также и своего военачальника (бячча). Во-вторых, совет старейшин и предводитель тейпа избирались на определенный срок самим тейпом и выполняли свои функции, не имея права передавать свои полномочия по наследству. В-третьих, представители тейпов были юридически ответственны перед органами управления (предводителем и советом старейшин).

В-четвертых, тейпы обладали определенной суверенностью по отношению к более высоким уровням политической организации вайнахского общества, о чем свидетельствует наличие военно-политических институтов управления тейпом. К тому же вайнахские тейпы имели в своей собственности определенную территорию, включающую тейповую гору, пахотные и пастбищные земли, тейповую башню и отдельные тейповые кладбища, чего не было в дагестанских тухумах.

Таким образом, после этого краткого обзора особенностей социальной структуры традиционных горских обществ Дагестана, Чечни и Ингушетии можно сделать вывод, что дагестанские тухумы и вайнахские тейпы были весьма развитыми организациями. И потом, обладая различными характеристиками, они формировали отличные друг от друга политические структуры. Однако эти политические структуры дагестанцев и вайнахов, тем не менее, в своих культурно-правовых, социально-экономических и культурно-политических основах были довольно однотипными.