[опубликовано 27 Февраля 2009]

Данилюк Мария

1917 год внес серьезные изменения в религиозной жизни России. Большевики, идя к власти, откровенно не выступали с позиций атеизма. Первые документы советской власти, первые мероприятия так же не говорили о той колоссальной ломке, которая была развернута в последующие годы. 20 ноября 1917 г. В.И. Ленин писал в обращении «Ко всем трудящимся мусульманам России и Востока»: «Мусульмане России, татары Поволжья и Крыма, киргизы и сарты Сибири и Туркестана, турки и татары Закавказья, чеченцы и горцы Кавказа, все те, мечети и молельни которых разрушались, верования, и обычаи которых попирались царями и угнетателями России! Отныне ваши верования и обычаи, ваши национальные и культурные учреждения объявляются свободными и неприкосновенными». (1)

Одним из первых декретов советской власти стал декрет об отделении церкви от государства и школы от церкви (23 января 1918 г.). Затем в период 1918 – 1929 гг. были изданы десятки циркуляров и инструкций, которые устанавливали порядок проведения на местах принципа отделения церкви от государства и школы от церкви, а в дальнейшем определяли вопросы, связанные с деятельностью религиозных организаций. Все эти документы провозглашали принцип свободы совести, который в последующие годы осуществлялся в стране в духе партийно-государственной идеологии.

В 1925 г. на съезде корреспондентов газеты «Безбожник» был основан «Союз воинствующих безбожников» (СВБ), который просуществовал до 1947 г. В § 1 Устава новой организации была определена задача ее деятельности, как «объединения всех сознательных трудящихся для организации активной борьбы против религии во всех видах и формах».(2) Девизом СВБ стал лозунг «Борьба с религией – борьба за социализм!». Основными формами массовой работы атеистической пропаганды провозглашались лекции, диспуты, издание газет, журналов и т. д. Для подготовки атеистических кадров СВБ организовывал различные Всесоюзные и республиканские курсы. Согласно § 10 Устава СВБ пользовался всеми правами юридического лица. Членом Союза мог быть каждый гражданин СССР, пользующийся избирательными правами и отказывающийся от религии. Первичной формой организации СВБ являлась ячейка, строящаяся в городах по производственному признаку – на фабриках и заводах, учреждениях, учебных заведениях, а в селах и деревнях по территориальному признаку. Для руководства ячейкой создается Бюро в количестве 3-5 человек. (3)

Состоявшийся в феврале 1928 г. пленум Дагестанского обкома партии был переломным в области антирелигиозной пропаганды у нас в республике. Именно с этого пленума начало функционировать Дагестанское отделение СВБ (ДСВБ). Согласно его уставу вступить в члены безбожников можно было с 16 лет. Вступительный взнос делился на пять категорий: при заработке до 50 руб. -15 коп.; до 75 руб. - 25 коп.; до150 руб.- 1 руб.; до 210 руб. – 2 руб.; безработные – 15 коп.; рядовые красноармейцы – 5 коп. Ежемесячный членский взнос составлял 10 коп. Из этих взносов ячейки 25% оставляли себе на расходы по утвержденным сметам. (4)

23 ноября вышло постановление Центрального Совета СВБ о том что «антирелигиозная пропаганда среди националов должна по своим размерам и глубине в течение 1928-1929 гг. догнать антирелигиозную пропаганду среди русских». Отмечалось также слабая работа в этом направлении в Туркмении, Крыму, Грузии, Дагестане, Киргизии и Белоруссии.(5) Апогеем деятельности Союза стал созыв II съезда, проходившего в июне 1929 г. в Москве, где присутствовали 1200 делегатов со всего СССР, в том числе 3 делегата из Дагестана. С докладом «Об антирелигиозной работе на Востоке» выступил Е.М. Ярославский. На съезде были приняты рекомендации, которые стали установками для работы региональных отделений Союза.

После I Вседагестанского съезда СВБ (1929 г.) был создан аппарат управления и ДСВБ стал иметь свое помещение по адресу: г. Махачкала, ул. Буйнакская, 29. Председателем Совета ДСВБ был избран Махмудов, зав. Отделом пропаганды Поташман, национальный отдел возглавил Шамхалов. (6) На 1930 г. в Союзе по Дагестану числилось около 35 тыс. членов (по членским билетам), но фактически по оценкам самого Совета не более 25 тыс. человек. Такое расхождение в цифрах на наш взгляд связано с тем, что прием в члены СВБ велся механически, подгоняемый темпами плана и соц. соревнованиями, а порой с помощью обещаний и даже угроз.

Например, в махачкалинском районе на промысле Инчхе было обещано, принятых в ряды СВБ записывать на курсы киномехаников. В Коркмаскалинском районе разрешено было торговать, на базаре только тем у кого имелся билет СВБ, а у кого его нет конфисковывались продукты и налагался штраф. В Махачкале между школами заключались договора на соц. соревнования по количеству принимаемых в члены Союза. В школах им. Бабаева и им. Калинина шла насильственная запись под угрозой, что тем кто не вступит в ряды СВБ будет объявлен выговор, а их имена будут вывешены на «черную доску» и т. д. В с. Баба - юрт не записывали в колхоз, если не записался в члены СВБ. Порой крестьяне записывались в ряды безбожников, а сами продолжали посещать мечети. (7)

Всего по сведениям ВКП (б) на 1. 06. 1930 г. в Махачкале было зарегистрировано 68 ячеек в количестве 2589 человек, из них 708 женщин. По возрастному составу: 18-23 лет – 1015, 23 – 40 лет – 1320, свыше 40 лет – 254 человека, что свидетельствует о планомерной работе антирелигиозников в первую очередь среди молодежи. По национальному признаку: кумыков – 395, даргинцев – 172, аварцев – 265, горских и европейских евреев – 129, лезгин – 117, русских – 1212, прочих – 299 человек. По видимому, преобладание русского населения с рядах СВБ связано с тем, что обхват антирелигиозной пропаганды в первую очередь осуществлялся среди городского населения республики, где и проживали относительно компактно русские. В Дербентском районе на этот же период приходилось 23 ячейки в составе 2117 членов. Кизлярский район насчитывал 14 ячеек (243 члена), Шелковской район имел 7 ячеек (119 членов). (8)

Подобные ячейки были созданы во всех районах Дагестана.
Бюджет ДСВБ составил на 1.01.1929 г. - 92 коп., а на он уже составлял 24. 05. 1930 г. -45488 руб. 86 коп. (9) То есть за менее чем полтора года бюджет этой общественной организации вырос колоссально! Согласно годовому отчету за 1939 г. валюта баланса утверждена в сумме 52935 руб. 90 коп. (10) Эти цифры, на наш взгляд, показывают, какое большое значение уделялось советскими руководящими органами борьбе с религиозными культами и для этих целей государство не жалело ни сил ни средств.

В 30 – е гг. по республике ширилось соц. соревнование между районами по проведению антирелигиозной пропаганды. В ячейки рассылались рекомендации, как вести вербовку новых членов в ряды СВБ. Им рекомендовалось составить списки всех колеблющихся, сомневающихся в религии, чтобы знать, кого вербовать и каким образом это делать, использовать для вербовки различные собрания (партийные, крестьянские, комсомольские, профсоюзные и пр.), привлекать к работе всех коммунистов, комсомольцев и просвещенцев, порвавших с религией. По всем приходам были составлены списки верующих. Особо составлялись списки служителей культа и религиозных организаций. Тут надо отметить, что религиозный актив в те годы в ДАССР был достаточно внушительным: до 2000 мечетей, 20500 мулл, 2000 муталимов.

Среди русского населения, евреев, армян и других национальностей насчитывалось до 150000 верующих и 91 религиозная организация. (11) Как же проводилась работа в ДСВБ? В качестве антирелигиозных мероприятий использовались лекции с заранее спущенной сверху утвержденной тематикой: «Кому нужна вера в Бога?», «Социалистическое строительство и религия», «Как появился ислам» и т. д. Организовывались семинары по подготовке руководителей антирелигиозных кружков из состава Агитпропа. Библиотеки пополнялись антирелигиозной литературой. В газете «Красный Дагестан» была введена постоянная рубрика «Безбожник», где публиковались статьи о положении дел в Русской Православной церкви и других конфессий, о проводимых мероприятиях по изъятию церковных ценностей.

Проводились компании «антирождество», «комсомольская пасха», «антиуроза» и т. д. В ходе них основной упор делался на сборе подписей о выходе на работу в дни религиозных праздников и отказе отмечать сами праздники. С целью проверки выполнения этого решения после праздников во всех рабочих коллективах собирались следующие данные: сколько всего сотрудников, из них коренных национальностей, сколько вышло на работу. Все данные передавались спец. уполномоченным в закрытых конвертах. (12) Осуждалось желание верующих из числа служащих, особенно работников просвещения, посещать культовые учреждения. Это даже выносилось на «суд» читателей «Красного Дагестана». (13)

На заседании Президиума ДСВБ от 19 июня 1939 г. было решено публиковать в печати статьи о «подрывной деятельности церковников и сектантских агентов, бичующие бездеятельность в области борьбы с религией, освещать положительный опыт антирелигиозной борьбы и показывать достижения передовиков на антирелигиозном фронте. (14)

Политика органов власти республики заключалась в том, чтобы ослабить влияние религии на людей посредством закрытия молитвенных зданий (церквей, мечетей, синагог), гонением и преследованием верующих и служителей культа. Со второй половины 30-х гг. начался быстрый рост количества закрывающихся молитвенных зданий. Эти мероприятия обставлялись как требования общественности. Среди рабочих, крестьян и служащих стали собираться заявления, обращенные к ДагЦИКу и городским и сельским советам с предложениями закрыть культовые здания с тем, чтобы передать их под нужды культурно-просветительских учреждений. Интересно отметить, что если поначалу подобные заявления составлялись на отдельных бланках, то со временем конвейер заявлений был так налажен, что стали составляться бланки со списками с несколько десятков подписей. (15)

Весной 1929 г. в Махачкале произошло стихийное бедствие. Из-за проливных дождей в центре города было подтоплено много жилых домов и служебных зданий. Горсовет оставил для нужд верующих лишь собор Александра Невского и мечеть. Расположенную по улице Оскара. А в остальных религиозных учреждениях города было решено временно разместить пострадавших от стихийного бедствия. Но даже спустя год после потопа церкви и мечети не были возвращены верующим.

По ходатайству Махачкалинского Городского Совета о передаче всех зданий культа для нужд города Президиум ЦИК ДАССР от 8 февраля 1930 г. постановил закрыть следующие учреждения:
1. Никольскую церковь на Кооперативной улице около Базарной площади.
2. Армянскую церковь, находящуюся на Армянской улице дом 10.
3. Горско-еврейскую синагогу по адресу: Бурный переулок, 5.
4. Еврейскую синагогу по улице Котрова, 4.
5. Мечеть по улице Маркова, 23.
6. Успенскую церковь в поселке Петровск – Кавказский при станции Махачкала - 1 Севера – Кавказской железной дороги.

Участь ряда молитвенных зданий оказалась плачевна. Армянская церковь стала использоваться под кооперативный магазин. В газетах публиковались фотографии, как член СВБ Яновский разбивает снятый с нее колокол. Никольская церковь была передана в пользование Хлебосоюзу. Подобное кощунство происходило и в других населенных пунктах республики. В Кизляре закрытая церковь была передана под тракторные мастерские. Общегородское собрание буйнакской организации СВБ стало размещаться в помещении бывшей армянской церкви г. Буйнакска. В Махачкале были сохранены лишь мечеть по ул. Онанова, 6 (угол ул. Оскара,1) и православный собор на Соборной площади. Кроме этого был воспрещен колокольный звон. А имущество ликвидированных молитвенных учреждений согласно ст. 40 постановления ЦИК и СНК РСФСР подлежало распределению между советскими учреждениями. (16)

Церкви в Дагестане не только закрывались, но и уничтожались. В 1926 г. в Махачкале был снесен христианский храм Николая Чудотворца. А через 6 лет в Буйнакске – церковь и собор. В 1937 г. была закрыта церковь Покрова Богоматери, а год спустя – хасавюртовская церковь Знаменской Иконы Богоматери. 10 сентября 1938 г. прошло последнее богослужение и в махачкалинском соборе Александра Невского. 21 апреля 1939 г. Президиум Махачкалинского Горсовета постановил утвердить комиссию для реализации церковного имущества бывшего Александро – Невского собора в составе Рябова (председатель), Гайдарова, Шевелевой, Остравного (от милиции), Хвалова (от НаркомПроса), Лисичкина. И поручалось закончить эту работу к 10 маю 1939 г. (17) В годы Великой Отечественной войны в здании этого храма, как и в здании бывшей церкви располагался склад боеприпасов и медсанчасть. Спустя 14 лет, в 1952 г. самый крупный в республике христианский храм был снесен.
Конечно, подобные мероприятия властей вызывали недовольство и сопротивление верующих.

Священники, порой рискуя, нарушая инструкции НКВД, ездили по приходам, обслуживая клир тех приходов, где церкви уже были закрыты. Архиерей Сергий специально приезжал для этого из Владикавказа. (18) В мае 1938 г. в г. Хасавюрте были распространены листовки призывающие население к защите религиозных культов. В 1939 г. после того как был закрыт собор в этом городе, священник Алексей Богданов и дьякон Польский купили дом у колхозника колхоза им. Орджоникидзе Осипенко за 6158 руб. и приспособили его под молитвенное здание. (19)
Еще более драматичные события развернулись между органами советской власти и мусульманским духовенством. Здесь имели место открытые антисоветские выступления таких видных религиозных деятелей как шейх-уль-ислам Али – Хаджи Акушинский, шейхи Гасан Кахибский, Магомед Балаханский, Ибрагим Кучринский и другие.
В целом же в 1937 г. было закрыто 101 молитвенное здание, в 1939 г. – 125, в 1940г. – 33, в 1941 г. – 9. К началу Великой Отечественной войны были закрыты все религиозные организации в республике. (20)

1. Декреты Советской власти. М., 1957, т. 1, С. 113.
2. Государственный архив Республики Дагестан (ЦГА РД), Ф. 238-р, Оп. 1, д. 2, л. 8.
3. ЦГА РД, Ф. 238-р, Оп. 1, д. 2, лл. 8, 9.
4. ЦГА РД, Ф. 238-р, Оп. 1, д. 1, лл. 6, 7.
5. ЦГА РД, Ф. 238-р, Оп. 1, д. 2, л. 10.
6. ЦГА РД, Ф. 238-р, Оп. 2, д. 4, л. 124.
7. ЦГА РД, Ф. 238-р, Оп. 2, д. 4, л. 130.
8. ЦГА РД, Ф. 238-р, Оп. 2, д. 4, л. 130.
9. ЦГА РД, Ф. 238-р, Оп. 3, д. 46, л. 22.
10. ЦГА РД, Ф. 238-р, Оп. 12, д. 13, л. 1.
11. ЦГА РД, Ф. 238-р, Оп. 3, д. 46, л. 24.
12. ЦГА РД, Ф. 238-р, Оп. 2, д. 11, л. 39.
13. Красный Дагестан, 23 декабря 1924 г., 25 ноября 1924 г.
14. ЦГА РД, Ф. 238-р, Оп. 12, д. 14, л. 4.
15. ЦГА РД, Ф. 238-р, Оп. 2, д. 2, лл. 45 – 74.
16. ЦГА РД, Ф. 238-р, Оп. 3, д. 51, л. 27.
17. ЦГА РД, Ф. 238-р, Оп. 12, д. 14, л. 5.
18. ЦГА РД, Ф. 238-р, Оп. 3, д. 35, л. 53.
19. ЦГА РД, Ф. 238-р, Оп. 13, д. 2, л. 112.
20. Курбанов М.Р., Курбанов Г.М. Религия в культуре народов Дагестана, Махачкала, 1996, С.18.