[опубликовано 5 Декабря 2015]

Жорж Таргалски

«Провал планов создания  антирусского блока кавказских народов». Таково резюме работы франко-польского исследователя Жоржа Таргалски "Польские планы антирусского военного и политического сотрудничества с народами Кавказа в ХIХ веке", перевод которой предлагается вниманию читателей. К этому заключению зарубежного ученого подводит судьба всех многочисленных польских проектов, историю которых во всех своих подробностях воспроизводит Таргальски по архивам Франции, Польши, Швейцарии. Причины неудачи деятельности Отеля Ламбер, являвшейся штаб-квартирой польской эмиграции за рубежом, Таргалски усматривает в недостатке денег и слабости Оттоманской империи, находившейся в тот период под российским прессом. Разумеется, в действительности были и другие, к тому же, не менее веские, причины: ориентация большинства горцев на Россию, нежелание народов Северного Кавказа стать вассалами Турции. Работа Таргалски затрагивает малоизученные страницы истории Кавказской войны, и нет сомнения в том, что она будет с интересом встречена специалистами,  общественностью.

Хизроев Х.А., ИИАЭ ДНЦ РАН ст. научн. сотрудник.

Источники

Мы располагаем двумя видами польских источников.

- десятком воспоминаний, составленных поляками, осужденными за участие в борьбе за независимость своей страны, на службе в Кавказской Армии;

- многочисленными статьями, написанными  поляками в XIX веке;

- архивами Отеля Ламбер, которые в абстрактном большинстве своем были вывезены в Польшу после 1871 года. Хранящиеся в Польше архивы Отеля Ламбер составляют 100 томов, каждый из которых насчитывает от нескольких сот до тысячи страниц. Незначительная часть архивов Отеля Ламбер осталась во Франции. С ней можно всегда ознакомиться в Польской Библиотеке Парижа.

- Архивы Польского музея Раперсвиля в Швейцарии были перевезены в Польшу до войны и сгорели в период  немецкой оккупации.

Первые проекты

Первая волна польских беженцев, прибывших в Стамбул в 1794-1795 годах, питала надежды на организацию польского легиона. Для поляков Турция была естественным союзником Польши. Ожидали, что Оттоманская империя разделит судьбу Польши, если Порта не сумеет восстановить в свою пользу былое соотношение сил против России, главного врага Польши. С 1795 года Польша перестала существовать как независимое государство. Отныне поляки были наиболее заинтересованы в изменении статус кво в Европе. Первый польский проект организации польского легиона в составе турецкой армии был задуман в Вене и передан французам в форме "Памятной записки", представленной гражданину Лалеману - министру Французской Республики в Вене поляками, находившимися здесь с января 1795 года. К военному проекту привязывали политические планы, которые предусматривали не только восстановление Польского государства, но и изменение южных границ России, их отбрасывание как можно дальше к северу. Первый законченный проект был предложен Жозефом Сулковски (1770-1798), польским повстанцем и якобинцем, (впоследствии он был адъютантом Наполеона, убит в Египте). Сулковски представил исследование, названное как "Обзор внутреннего и политического положения Оттоманской империи, препровождаемый некоторыми идеями о путях предупреждения ее падения". Сулковски предусмотрел две возможности: либо Турция окажется способной реформировать свою политическую систему и укрепить государство и в этом случае она сыграет роль серьезной союзницы Франции, либо Турции суждено попасть в руки России и в этом случае, она поможет кратковременному выигрышу французской политики. Этот тезис был приемлем также для польских эмигрантов, достаточно было просто заменить слова "Французская политика" словами "польская политика". В случае удачи в реформировании Турции Сулковски определял ей задачу "развязать и поддержать восстание в Польше... (и) выступления татар, кавказских племен, донских казаков ... (и) провоцировать вторжение татар Бухары  и Хорезма, узбеков и армян". В 1797 году горцы в первый раз появились в польских планах и должны были сохранить главное место в них почти столетие не только потому, что они находились в перманентной войне с Москвой, но и в равной мере косвенным образом из-за русской карательной политики. Цари распорядились послать служить в Кавказской армии военнопленных, повстанцев, заговорщиков, новобранцев, призывавшихся с мест, в которых проживали поляки, то, что трансформировало Кавказ в базу потенциального рекрутства для польского легиона. Более того, позиция Кавказа, близость кавказских земель и Украины могли внушить мысль о возможности общего действия на юге, направленного против России.

Поляки,  насильно завербованные в русскую армию на Кавказе

Первая волна поляков, вероятно десять тысяч военнопленных, была депортирована на Кавказ в 1812 году. Большая часть из них была освобождена в 1815 году, однако, поляки, отправленные служить в сороковых годах, еще встречали здесь некоторых из них. Вторая волна - 9100 повстанцев, попавших в плен во время восстания 1830-1831 годов - была депортирована в 1832-1834 годы и осталась там на 20-25 лет. Наконец, до конца пятидесятых годов русские власти депортировали несколько тысяч заговорщиков и около двадцати тысяч новобранцев из Королевства Польского, то есть из Центральной Польши. В 1840 году французский консул в Тифлисе находил, что на 160000 русских солдат приходится 25-30 тысяч поляков. Можно вычислить, сколько поляков служило в 167000-й русской армии тридцатых-сороковых годов и 27000-й армии пятидесятых годов. Поляки, зачисленные в Кавказскую Армию, особенно повстанцы 1831 года, с самого начала пытались бежать в Персию. Около 500 поляков - дезертиров, поступивших на службу в Персии, были впоследствии переданы России в 1839 году.

Проблема дезертирства  польских солдат  и их "приема" у горцев

Позиция горцев по отношению к польским дезертирам и военнопленным не была ясной и сведения и особенно слухи, которые циркулировали среди польских солдат, кандидатов на дезертирство были противоречивыми. С одной стороны, преувеличенными были представления о хорошем приеме, но, с другой стороны, помнили о случаях сдачи русским, и особенно о факте, заключившемся в том, что поляков рассматривали как рабов и их продавали на невольничьих рынках Турции. Этот слух в особенности сдерживал массовое дезертирство. Согласно английскому путешественнику Лонгворту, который вместе с Джеймсом Белом находились с миссией у черкесов почти два года (1837-1838) и были отправлены сюда Уркхартом для усиления антирусского сопротивления, у горцев было несколько тысяч рабов из поляков, живших разрознено. Одни из них обзавелись здесь семьями и стали черкесами, однако в большинстве случаев они были проданы в Стамбуле. На рынках работорговли в Анатолии их можно было купить за несколько ливров. Говорили, что в пашалыке Анкары насчитывалось 800 поляков. Черкесы были готовы продать рабов-поляков Белу и Лонгворту по 4 ливра за человека, но ни в коем случае не освобождали их. Поляки из русской армии направили Белу и Лонгворту следующее послание: если будет гарантирован хороший прием у горцев, дезертирство  поляков к кавказцам  будет массовое. Бел и Лонгворт (как и Найт, третий англичанин) приняли к себе на службу несколько поляков, встреченных ими у черкесов; один из них, Озинковски, работал позже в Восточном Агентстве Чайковского (о котором мы расскажем дальше). Бел и Лонгворт хотели собрать поляков воедино и образовать регулярную армию европейского типа, оснащенную в особенности артиллерией.

Поляки, боровшиеся на стороне горцев

Роман Сангушко, который был взят в плен во время восстания 1831 года и насильно завербован в русскую армию, рассказывает о приключениях некоего Барановского, который давал очень полезные советы черкесам и командовал батальонами, но, когда он захотел уехать в Турцию, был сдан русским. Однако, поляк, вернувшийся с Кавказа, рассказывал матери Сангушко, что черкесы отпускали польских военнопленных на свободу и "рассматривали их дело как общее со своим". Гралевски, который служил в Кавказкой Армии с 1844 по 1857 год и встречал здесь польских ветеранов 1831 года, утверждает, что "одни тянулись с самого начала к грузинам, а другие хотели любой ценой перейти на сторону горцев. Наконец, в 1835/1836 годах, польские ветераны начали группами, со всей военной экипировкой, пробивать дорогу в Турцию, Персию или в горы (Северного Кавказа)... Во многих местах им приходилось силой открывать себе проход. Спастись удалось только полякам, бежавшим в Турцию. Те, кто пошел в горы, были захвачены в плен местными жителями, действовавшими по указке московитян, и сданы русским". В 1845 году, т.е. десять лет спустя, один черкес обещал Гралевскому, что проведет его в горы, но это было во время стычки, у староверов, кончившейся в пользу русских, и было уже поздно скрыться. Согласно Калиновскому, который провел год в армии Шамиля, у последнего, в сороковых годах был иностранный полк, включавший в себя вместе с другими иностранцами и поляками. Они служили, в частности, в артиллерии и изготовляли оружие. Гралевски, уже упомянутый, рассказывает, что во время осады "Алт" раздался голос на польском языке, который призывал братьев поляков покинуть москалей". Другое сообщение польского беженца, прибывшего из Кавказа в Турцию, некоего Гротовского, уточняет, что поляк, повстанец 1831 года, которого звали Шаниявски, был советником у Шамиля. Гралевски сам был участником польского легиона, борющегося на стороне горцев, но он не заметил здесь никакой организованной силы. "Не зная прямой дороги к мюршидам, поляки блуждали между аулами, подчиненными Москве и были задержаны местной милицией... но если хотя бы пятнадцать депортированных и среди них профессионалов оказались у горцев... и если бы они сумели за короткое время составить ядро легиона, начиная с дезертиров и рабов, которые здесь находились, они имели бы по крайней мере  несколько  батальонов регулярной армии".

Отель Ламбер, штаб-квартира польской эмиграции в изгнании

Центр действий польской дипломатии, которая планировала организацию польских легионов в регионе Кавказа, находился в Париже. Польское национальное правительство, еще в апреле 1831 года, отправило в Стамбул миссию с тем, чтобы уговорить Порту на общую акцию против России, но делегаты прибыли в Оттоманскую столицу слишком поздно. Принц Адам Жерзи Чарторыски (1770-1861) был назначен, 30 января 1831 года, председателем национального правительства. После поражения польского восстания он остановился в 1833 году, в конце концов, в Париже. Здесь персонал польской дипломатической миссии повстанческого правительства был подчинен Чарторыскому, который организовал польскую дипломатическую службу, названную "Отель Ламбер", по названию здания, расположенного на острове Сен-Луис в Париже, и купленного принцем в 1833 году, где отныне проживала семья Чарторыских, и где находился центр его деятельности. В 1834-1836 годы Чарторыски создал первую сеть агентов, чтобы подготовить военные и политические акции. В 1838 году он уже располагал финансовым бюро, образованным на собственные средства и взносы польской знати из Польши. Дипломатия Чарторыского приняла свой окончательный вид в 1843 году. Акция направлялась секретариатом, названным "Власть" и состоящим из следующих членов: самого Чарторыски, его первого советника в Лондоне, Владислава Замойски, Людвига Выстрзоновски (1797-1878 г.), Януша Воронича (1805-1874 гг.), Теодора Моравски, Мишала Будзунски и в пятидесятые годы - Людвика Шверковски-Ленуар-Кара-Крака. Большинство членов "Власти" было связано с кавказскими делами поляков. Группа генерала Замойски готовила планы восстаний в Польше,  координируя их с действиями на Балканах и Кавказе.

"Восточное агентство" Стамбула (1841-1864 гг.)

"Власть" определяла политические цели операций и направляла агентов в специальные миссии. Она располагала двумя постоянными агентствами в Европе, в Лондоне (Замойски) и в Риме, и, начиная с 21 августа 1841 года, в Стамбуле. Агентство в Стамбуле называлось "Главное агентство" или "Восточное агентство" и направляло, в свою очередь, сеть агентуры на Балканах и занималось кавказскими проектами. Под руководством главного "Агента" Мишеля Чайковски (ставший "Мехмедом Садик Пашей" после обращения в новую веру), тут работало до 12 персон (в их числе Зверковски и Верешински). Чайковски руководил Восточным агентством до его обращения в ислам в 1850 году, потом он занимался кавказскими и балканскими делами в сотрудничестве с агентством. Коциелски, также известный под именем Сефер Паша, возобновил деятельность агентства и руководил им в 1851-1852 годах. С 1852 по 1858 годы агентство возглавлял Дзоздовски, который был в то же время управляющим поселком Полонецкое, основанным в 1842 году для рабов, кавказских поляков, купленных на турецком рынке. Братья Владислав и Зигмунд Жордан руководили агентством с 1858 по 1863 год. В действительности, в 1858 году Дроздовски был уволен Замойским, который хотел, чтобы агентство концентрировалось на Кавказе и оставило Балканы. В 1863 году Национальное правительство Варшавы отозвало Зигмунта Жордана для дел, связанных с восстанием в Польше и назначило на его место Окча-Орзешовски. В 1864 году агентство было официально закрыто, однако Орзешовски возглавлял по 1878 год. "Бюро Прессы при турецком правительстве". Берлинский конгресс отметил конец польской политической деятельности в Турции.

Сотрудничество с оттоманской империей

Принц Чарторыски, познакомился с нами Пашой в Париже в 1833 году. Неудачи с французским и английским правительствами, начиная с 1833 года, заставили его обратить внимание к Стамбулу. В 1835 году на службу к принцу был вновь принят, после возвращения из Стамбула, Людвик Быстрзоновски. Последний хотел отправить агентов в Грузию, чтобы установить контакты с поляками, служащими в русской армии. Другая косвенная связь Отеля Ламбер с Кавказом: супруга принца Чарторыски была сестрой матери уже упомянутого выше персонажа: Романа Сангушко. В 1835 году, Чарторыски, при посредничестве генерала Замойского, вышел в контакт с Давидом Уркхартом, вернувшимся после пребывания в стране черкесов, у натукаев (1834 год). Чарторыски начал финансировать журнал Порто-Долио, который выпускал Уркхарт и вел пропагандистскую  деятельность в  пользу поляков  и черкесов. В начале Чарторыски намеревался действовать в сотрудничестве с англичанами, и его первый эмиссар, генерал Шрзановски много раз посещал Турцию с ознакомительными целями в качестве британского эксперта (1834, 1835, 1836, 1838-1840 гг.). По поручению Чарторыски он должен был  изучить возможности  формирования  польского легиона.

В 1836 году, Чарторыски представил турецкому правительству меморандум, в котором изложил принципы своей деятельности в Стамбуле. Принц исходил из того, что конфликт на Востоке является неизбежным, что "может способствовать получению Польшей независимости". Модернизация и европеизация Турции должна была укрепить ее в военном отношении, по этой причине поляки должны были бы работать в данном направлении. Турки приглашались сотрудничать со славянскими народами Балкан (греков не трогали, потому что они стремились избежать конфликты между ними и ортодоксами Балкан), до отказа от того, что может ослабить их политическое влияние. Чарторыски предусматривал совместные действия с турками, балканскими народами, казаками Дона, Добруджи и нижней Бессарабии, украинцами, татарами Крыма, горцами Кавказа, грузинами, и даже с народами Центральной Азии, чтобы вытеснить Россию из Балкан и Кавказ и восстановить Польское государство. Польский легион при турецкой армии мог быть образован как из польских дезертиров, так и из политических эмигрантов, прибывавших с Запада.

В 1836 году, Чарторыским был направлен на Кавказ, по просьбе Уркхарта, майор Мариан Брзозовски. В инструкции от 20 августа 1836 года, подготовленной для Брзозовски, Чарторыски поручал ему изучить, "в какой степени можно сформировать там подобие регулярной армии, состоящей как из наших, так и из местных". Брзозовски собирался выяснить силы русских, горцев и поляков, присутствующих в настоящее время на месте, позицию горцев относительно поляков и препятствия массовому дезертирству поляков, создаваемые самими горцами. Чарторыски хотел организовать в горах "польский пост для постоянной коммуникации с их жителями, организации военной помощи им, вступить в контакт с поляками из русской армии, начать, по переданному сигналу борьбу с Россией". Брзозовски добрался до Стамбула, но на Кавказ он не отправился. Генерал Шрзановски - упомянутый выше как британский эксперт, также ездил в Турцию в 1836 году. Он отводил большую роль кавказскому театру, собирался образовать польский легион в Синопе, где находилось несколько сот поляков, но не на Кавказе. В феврале 1837 года Шрзановски предложил принцу отправить к горцам агентов, чтобы они рекрутировали польских дезертиров (беглецов и рабов) и попросил, чтобы принц послал ему офицеров необходимых для комплектования 5 батальонов пехоты. Шрзановски рассчитывал на английский флот, который должен был войти в Черное море, но это случилось не вовремя и весь план кончился неудачей.

В 1838 году в Стамбул прибывают Людвик Зверковски и Александер Верещински. В начале 1839 года Верещански, тогдашний "Главный агент" на Востоке, попросил Чарторыски отправить его к горцам, но позже он изменил свое намерение и захотел отправиться к грузинам, армянам, дагестанцам, и лезгинам, чтобы начать антирусское восстание совместно с поляками из русской армии. Позже, во время миссии 1842 года он заболел и умер недалеко от персидской границы в 1843 году. "Главный агент" 1841 года, Мишель Чайковски, в своем рапорте "Власти" от 23 апреля 1843 года, уверял, что единственной точкой соглашения с турками является Кавказ, а не Балканы. Он рассуждал как Сулковски: "Если Турция не сможет выжить, то пусть Польша по крайней мере вынесет из ее руин хотя бы некоторые силы для себя", ипредложил две цели: установить контакты с Шамилем, чтобы оказать ему военную помощь и организовать массовое дезертирство польских солдат на Кавказе.

Первая польская миссия (Зверковски) у горцев и ее неудача (сентябрь 1844 г. - март 1846 г.)

Первая польская миссия к горцам была выполнена Людвиком Зверковским, он  представлялся также как "Ленуар", или "Кара Крак"). Принц хотел, чтобы Ленуар отправился к черкесам, потому что он уже имел контакт с Зефер Заноглу, черкесским агентом оттоманцем в Стамбуле, в то время как сам Ленуар и Чайковски предпочитали вступить в контакт прямо с Шамилем. Чарторыски определил для Ленуара инструкцию, которая годилась для всей   польской политики на Кавказе:

- убедить горцев объединиться,

- узнать условия сотрудничества донских казаков и горцев,

- изучить возможности организации массового дезертирства и образования регулярной польской армии.

Долгосрочный план предусматривал общее выступление против России: горцы должны были продвигаться вдоль Волги к Москве, в том же направлении должны были атаковать, через Воронеж и Тулу, донские казаки, в то время как черноморские казаки вместе с польским армейским корпусом, составленным из эмигрантов, проникнут на Украину, чтобы поддержать польское восстание, которое должно было начаться в это же время. Зверковски - Ленуар, в сопровождении Озинковски, поляка, который, как говорилось выше, был выкуплен Белом и Лонгвортом у черкесов, и говорил на адыгском языке, высадился в конце сентября - начале октября 1844 года в Черкессии, где он остался до марта 1846 года. Ленуар получил дом в Джубе, трех поляков-рабов, чеченца (тоже раба) и польского переводчика Жана Лешодлу, родом из поместья Ниеможевски в Центральной Польше, "неграмотного, но очень способного на всех диалектах". Ленуар передал советы Мехмеда Паши и письма Чайковски, но момент был выбран неправильно, потому что племя натукаев оставалось верным русским, а племя шапсугов заключило мир до конца 1844 года. В январе 1845 года, во время собрания племен натукаев и шапсугов, на котором должен был решиться вопрос войны или мира, присутствовавшие там русские агенты помешали тому, чтобы дали слово Ленуару, представив его русским шпионом, фальсифицировав письма Сефера Заноглу, принесенные Ленуаром. Собрание высказалось за войну, но Зверковски не разрешили уехать к Шамилю. Весной 1845 года некий Сулейман, направленный Шамилем в Черкессию, вступает в контакт с Ленуаром. Они сразу же договариваются, однако накануне отъезда в совместную поездку к Шамилю Ленуар был серьезно ранен и вынужден два с половиной месяца находиться в постели, а Сулейман, не имея возможности его дожидаться, возвращается к Шамилю. Наконец, 13 марта 1846 года Ленуар уезжает на лодке в Синоп. Между тем в Стамбуле Рашид паша пришел к власти; согласно Чайковски, он интересовался только кавказскими планами и был согласен на помощь поляков и  совместную  деятельность по  укреплению отрядов Шамиля.

Вторая польская миссия (Гордон) к горцам (июнь 1846 г. - начало 1847 г.)

Принц Чарторыски направил второго эмиссара на Кавказ, офицера артиллерии и инструктора военной школы в Льеже, Казимиерца Гордона, старого киевского подпольщика. Гордон высадился, по его собственному заявлению в Стамбуле в начале 1846 года, перед возвращением Зверковски. Он получил такую же политическую инструкцию, как и последний, но, кроме этого обязан был:

- договориться с Шамилем,

- уговорить других вождей подчиниться Шамилю,

- организовать всеобщее выступление в стране убыхов и назначить вождя восстания,  который будет сотрудничать с ним,

- установить контакты с поляками,  служащими в  русской армии,

- склонить горцев к тому, чтобы они вторглись вглубь территории России, заняли каспийское побережье и, используя свою кавалерию, прорвались к Астрахани.

Нужно уточнить, что деятельность поляков не имела ничего общего с тем, к чему стремились лазаристы, и с попытками Ватикана вновь обратить горцев в христианство, на этот раз - в католицизм. Когда стамбульский лазарист, Боре предложил Чайковски послать католических миссионеров на Северный Кавказ, последний ответил: "мы не можем, мы даже не думаем об обращении черкесов... Мы можем послать миссионеров, но только тех, кто будет поучать поляков в русской армии и оказывать им религиозную помощь, такие миссонеры должны быть в прямом подчинении назначенного нами человека". В донесении "Власти" Чайковски добавил следующую запись: "Можно сделать то же самое со староверами, используя их священников или монахов", и предложил послать также кого-нибудь из татар. Он предложил отправить Ленуара, вместе с татарскими муллами, к Шамилю. Весной 1846 года, в то время, когда Гордон находился в Стамбуле, из Мекки, через Стамбул, вернулся Киерандук (речь идет о Хаджи Грандук Берзег, главе авторитетного клана Барзека (Берзага) племени убыхов. Полковник по имени Ибрахим и шеф полиции по имени Хафиз установили контакт с Чайковски. 14 мая 1846 года Киерандук написал Чарторыски следующую записку: "Нас объединяют общий враг и страстное желание свободы и независимости наших народов. Я обязуюсь принять у себя поляков, дезертиров русской армии и других и обеспечить хорошее обращение с ними. Я обязуюсь также провести в Черкессию майора артиллерии и инженера Казимиерца Гордона, взять на себя все хлопоты о нем, все, в чем он будет нуждаться, чтобы он мог оказать нам помощь в борьбе с общим врагом. Мы принимаем во внимание его советы и рассматриваем его как представителя главы поляков". Гордон уехал 8 июня 1846 года с купленной "Восточным агентством за 3 тысячи пиастров взрывчаткой. После победоносного столкновения с русскими лодками он высадился, в начале июля, у убыхов. Однако, оказавшись в стране убыхов, Киерандук отказался возглавить всеобщее восстание. Он не захотел быть вторым Шамилем, кем намеревался сделать его Гордон. Киерандук отверг его многократные обращения позволить ему уйти к Шамилю, предложил ему показать на месте то, что он умеет, то есть добывать золото и другие металлы. "Зачем тебе нужен Шамиль? Если хочешь, ты будешь здешним Шамилем. Если ты хочешь бороться с русскими, давай борись!, - говорил он Гордону,  по  сообщению последнего. Наконец, в сентябре 1846 года, Киерандук начал кампанию против русских и Гордон ему помогал, но последний не воевал долго: в начале 1847 года он был убит русским агентом. Эта весть дошла до Стамбула только в мае 1847 года.

Провал плана большой кавказской экспедиции поляков, финансируется Турцией (декабрь 1846-1848 г.)

В декабре 1846 года руководитель Восточного Агентства Чайковски предложил Порте провести на Кавказе более масштабную польскую операцию и попросил финансовую помощь. В январе 1847 года он беседовал по этому поводу с капуданом Мехмет Али, который с согласия Рашид Паши выделил 100000 пиастров на подготовку "кавказской экспедиции" и потребовал, чтобы к весне 1847 года люди, участвующие в этой экспедиции, были в его распоряжении в Бургасе. Из Бургаса они должны были на корабле уехать в Черкессию, в сопровождении Сефер Заноглу. Чарторыски немедленно направил команду на оружейный завод в Льеже. Предполагали, что политическим шефом этой экспедиции, финансируемой турками, будет старший сын принца, кадровый офицер, Витольд Чарторыски. Принц Жерзи Чарторыски полагал, что сначала экспедиция вступит в контакт с казаками, затем осуществит раздробление русской армии посредством массового дезертирства, создаст польский легион, который вместе с горцами, казаками и восставшими русскими прорвется в сердце России. Согласно Чайковски, нужно было организовать сначала польский легион, который будет воевать вместе с Сефер Заноглу, в то время как Чарторыски, хотел  основывать общую акцию на сотрудничестве с Шамилем. Чтобы помочь Гордону (весть об убийстве которого еще не достигла Стамбула) и помешать Воронцову заключить мир с горцами в Анапе, 7 апреля 1847 года Чайковски послал нового эмиссара, Жозефа Микорски. В июне 1847 года, Быстрзоновски, намеченный как руководитель экспедиции, составил свой план. Это была расшифрованная версия плана Чарторыски, задуманного в 1844 году для Ленуара. Быстрзоновски предусматривал две возможности:

- или экспедицию в сердце России с донскими казаками,

- или, если не удастся поднять казаков на дело, атаку поляков и горцев против русских постов на побережье Черного моря и переброску отрядов кораблями в Крым, откуда, через Украину, они присоединятся к польским повстанцам.

Одновременно другая военная экспедиция казаков черноморского побережья вступает в Подолию на Украине. В то же время армия Шамиля, вместе с польским легионом под командованием Быстрзоновски, воюет в регионе Кавказа и на Волге. В этой скоординированной атаке против России участвуют казаки, поляки, черкесы, горцы Шамиля, грузины и армяне. Быстрзоновски проектировал образование в будущем двух горских государств: одного для черкесов, другого для Шамиля, так же как и Грузинского государства - все эти три государства - вассалы Турции. Кроме того, создавались два казачьих государства: казаков Дона и казаков Черного моря,  под  протекцией Польши.

В мае 1847 года известие о смерти Гордона дошло до Стамбула. Что касается посланника Микорски, то он, будучи не в состоянии проникнуть в Черкессию, побережье которой слишком хорошо охранялось русскими кораблями, вернулся в первой половине июня в Стамбул. Покровитель экспедиции, капудан Мехмед Али был отправлен в отставку. Халил Паша, пришедший на его место 30 июля 1847 года, был настроен пророссийски. Переговоры, разумеется, еще продолжались, однако, в действительности, это означало конец проекта. По причине нехватки денег Чайковского не смог отправить даже маленькую миссию к Шамилю. В 1847-1848 голах шли переговоры между Чайковски и Портой о финансовой помощи кавказской экспедиции, но результатов они не имели. Еще один раз, в июле 1849 года, принц Чарторыски подготовил план польской экспедиции из 35 человек; часть из них должна была оставаться в Черкессии, а другая - отправлялась к Шамилю. Цель всегда оставалась одной и той же: вторжение вглубь России.

Провал проекта  совместных  действий  поляков и Шамиля (1851 г.).

В 1848 году наиб Мухаммад Амин, посланник Шамиля, начал организацию убыхов. Он хотел опираться на европейскую помощь (английскую) и дезертиров русской армии: тем самым был дан новый толчок польским планам. В 1851 году посланник наиба в Стамбуле, Юсуф бей, установил контакт с Косциельски, бывшим в тот период "Главным агентом", и Чайковски. Он попросил их представить в его распоряжение двенадцать поляков, офицеров, мастеров-ремесленников и минеров. У Амина уже был польский проект. Он имел в виду, что польские офицеры будут командовать польскими  беженцами. Чарторыски полностью поддержал проект наиба, однако внутренние раздоры между поляками, положили ему конец.

Польские проекты и крымская война (1853-1856 гг.)

Крымская война вновь открыла вопрос польско-кавказского военного и политического сотрудничества. С одной стороны, турки отныне были готовы финансировать и экспедицию и польский легион. С другой, принц Чарторыски, был готов сразу же приступать к делу. Он отправил в Стамбул Людвика Быстрзоновски, чтобы организовать иностранный легион, обеспеченный польским командным составом. Было предусмотрено, что Быстрзоновски, как командующий, и Зверковски (Ленуар), как посол при Сефер Заноглу, отправятся на Кавказ, однако проект потерпел провал из-за турецких  поражений. В июне 1853 года Зверковски в брошюре, названной "Вопрос обмена территорий", изложил планы принца Чарторыски на этот период. Согласно автору, Молдавия и Валахия переходят под власть Австрии, взамен - Галиция, с русской частью, завоевывает свою независимость и ведут войну с Россией, чтобы отвоевать остальную часть Польши. Турция будет вознаграждена на Кавказе и Пруссия получит Моравию и австрийскую Силезию. В июле 1854 года Ленуар провел переговоры с Францией, а затем с Англией. Он предложил им польскую миссию в Черкессию, и, как принято было в польских проектах, образование из дезертиров русской армии польского легиона при Сефер-Заноглу. Во время Крымской войны при турецкой армии были образованы две польские дивизии. Дивизия генерала Замойского не успела принять участие в боевых действиях: она была расформирована 31 июля 1855 года: оставшиеся в казармах 600 польских военных были готовы отправиться на Кавказ.

Польская дивизия разделенная между Шамилем и черкесом Сефер Заноглу (февраль 1857-1860 гг.)

В то же самое время старый офицер и участник венгерского восстания 1848 года, Бангия, рекрутировал солдат для Сефер Заноглу, направленного турками в его родную страну. Наконец, летом 1856 года, Теофил Лапински, поляк, участник венгерского восстания, предложил свои услуги наибу  Амину. Лапински ставил на наиба Мухаммада Амина, в то время как Бангия и турки предпочитали старого Сефера. Бангия, как окажется позднее, был никем иным, как русским агентом, хотел начать войну, но для того, чтобы создать вассальское государство, под русской протекцией, для Сефера и самого себя как его главного советника. Исмаил Паша, прежде чем впасть в немилость под русским давлением, успел отправить первую часть волонтеров в Черкессию, к Сефер Заноглу: 74 поляка с Лапински и Бангия и несколько пушек. 17 февраля 1857 года они высадились в Туапсе. Лапински быстро добился увеличения численности польских волонтеров до 120 человек. Более того, он был потенциально способен создать и другие объединения из дезертиров и рабов, но не хватало  оружия и  униформы. Лапински провел тяжелые бои в долине Угума. В начале он смог установить контакт с наибом и договорился о сотрудничестве с Сефером. Начались раздоры между Бангия и Лапински. Одни арестовывали других и наоборот. Был арестован также и поручик Конарзевски, приехавший в Стамбул по поручению Агентства. В конечном счете польское соединение разделилось на две части: на сторонников Лапинского, присоединившихся в конечном счете к наибу Амину, и на тех, кто остался с Сефером, под командованием Марецки. Однако после падения Шамиля, Амин, 2 сентября 1859 года, принес клятву верности России. 5 сентября Лапински уехал в Стамбул, в феврале 1860 года к нему присоединились его люди. После смерти Сефер Заноглу в январе 1860 года, люди Марецки также вернулись в Стамбул.

Ходатайства поляков перед Англией в пользу горцев и их попытки централизации черкесского сопротивления (1861-1862 гг.)

В марте 1861 года братья Жордан, которые с 1858 года возглавляли Восточное Агентство, получили разрешение черкесов принцу Чарторыски на ходатайство за них перед Англией. Чарторыски, перед своей смертью, посоветовал  шапсугам   создать  национальное правительство. Генерал Замойски, руководивший штабом в Лондоне, передал английским властям просьбу о помощи, полученную из Кавказа, и адресовал ее королеве Виктории. Летом 1862 года шестеро уполномоченных Дагестана попросили братьев Жордан помочь в получении протекции Франции или Англии. В июле 1862 года Жордан послал на Кавказ поручика Козиерадски, "чтобы установить контакты с казаками и, если возможно, начать по крайней мере  польскую кампанию". В августе 1862 года братья Жордан отправили представителей Большого Совета Черкессии в Париж к Витольду Чарторыски, старшему сыну принца, и Владиславу Чарторыски, младшему сыну, который возглавлял Отель Ламбер после смерти отца. Владислав  переправил их в Англию к Замойски. Владислав Чарторыски, Уркхарт и Замойски купили 6 пушек и боеприпасы к ним для отправки на Кавказ. Приготовления стоили 25 тысяч ливров, из которых 15 тысяч были выплачены поляками, которые они собрали в складчину. Витольд Чарторыски финансировал отряд из 150 человек и назначил Клеменса Прзеволцки  руководителем отряда. В ноябре 1862 года Козиерадски добился организации меджлиса, составленного из пяти уполномоченных шапсугов, абазинов и убыхов. Этот совет обещал Козиерадски освободить польских заключенных (к этому времени польское дезертирство уже было остановлено). Начинали концентрацию польских дезертиров и братья Жордан. В Стамбуле они планировали очень масштабную акцию, которая предполагала восстание черкесов, дагестанцев, чеченов, грузин и армян. Было предусмотрено, что здесь будет создано центральное правительство, национальная гвардия, польский, украинский и грузинский легионы.

Польские планы организации диверсии на Кавказе одновременно с восстанием в Польше в 1863 году

22 января 1863 года началось новое восстание в Польше, занятой русскими. Братья Жордан также подготовили, в сотрудничестве с Одесским департаментом Национального правительства, план нападения на этот город с помощью двух-трех тысяч черкесов и поляков, переправленных сюда на кораблях из Стамбула. В апреле 1863 года Национальное правительство назначило Владислава Чарторыски дипломатическим представителем и шефом польской дипломатический службы. Начиная с августа 1863 года, это же Национальное правительство стало выделять по тысяче франков на кавказскую акцию. Одновременно, оно обязало "Восточное агентство" вывести польских солдат с Кавказа и организовать легион (депеша от 29 августа 1863 г.). Владислав Чарторыски, в депеше Национальному правительству предложил организовать диверсию в Черкессии и в Дагестане, подчеркивая, что недостаток средств помешал проведению более широкой акции на Кавказе, поскольку стоимость польского легиона возросла до 300000 франков. Он предложил также проект покупки корабля - опоры будущей польской флотилии  на Черном море - для перевозки людей и  оружия на Кавказ. Польский план 1863 года, составленный Витольдом Чарторыски и Жорданами, предусматривал территориальные изменения. На этот раз Австрия должна была получить оттоманскую Боснию-Герцеговину, в компенсацию оставляемой ею Галиции, а Турция приобретала Черкессию и Дагестан. Турция, которая вначале поддерживала польскую экспедицию, отвернулась от нее, как только узнала о содержании плана. На Кавказе поляки хотели реорганизовать черкесское сопротивление с тем, чтобы провести, по крайней мере, одну важную диверсию и создать, как всегда, польский легион. 31 августа 1863 года экспедиция Клеменса Прзевлоцки отправилась в путь: 16 человек, из которых семь поляков, два француза (А. де Фонвиль и А.Бодри), четыре черкеса и три турка с 6 пушками и экипировкой для 150 человек. Они высадились в Вардане в стране убыхов и отправились в Туапсе. Прзевлоцки, к которому присоединились 300 черкесов, продолжал сражаться и пытался организовать меджлис, но было слишком поздно для военной акции, так как черкесы, побежденные, начали эмигрировать и только думали об этой эмиграции. В апреле 1864 года Прзевлоцки вернулся в Стамбул (рапорт Прзевлоцки от 3 ноября 1863 г.).

Последняя попытка поляков во время войны 1877-1878 гг.

Последняя попытка была связана с русско-турецкой войной 1877-1878 годов. В это время были организованы два польских соединения, одно из которых было использовано на кавказском фронте. Полковник, участник восстания 1863 года, Жозеф Грекович, предложил Порте сформировать польский легион на кавказском фронте. Грекович хотел, чтобы легион привлек польских дезертиров, черкесов и русских революционеров. Соединение, которое насчитывало лишь 44 человека, вынуждено было, в 1878 году, уехать,  попав в окружение  в Кизил-тепе. Несмотря на значительные и повторные усилия, поляки не смогли установить прямой контакт с Шамилем, отсутствие эффективной центральной власти у черкесов, с которыми они сотрудничали, сделало невозможной общую крупномасштабную военную акцию, которая могла бы изменить историю. Нельзя равным образом забывать и о нехватке денег у поляков и слабости турок перед лицом русского давления. Никогда не оказывались вместе в одном и том же месте и в одно и то же время все необходимые условия: когда на лицо были, поддержка и политическая воля,  ситуация была неблагоприятной для  военной акции.

Жорж Таргалски

Ахульго. 2000. № 4