[опубликовано 6 Января 2010]

Доного Хаджи Мурад

В марте 1845 г. новым главнокомандующим отдельным Кавказским корпусом и наместником Кавказа был назначен генерал-лейтенант граф М.С. Воронцов. Новый наместник составил план военных действий на Кавказе, где предполагалось «кончить с Шамилем одним решительным ударом, в условиях нанесения в центре могущества Шамиля, где и утвердиться, т.е. в Дарго» (столица имама. – Х.М.Д.).

3 июня войска генерала Воронцова в составе 21 батальона пехоты, 4 рот саперов, 3 рот стрелков, 16 сотен казаков и милиции, 2 грузинских пеших дружин по 500 человек каждая и 46 орудий двинулись в направлении Анди. Шамилю и его окружению было известно о движении царских войск, он также знал о силе русского отряда, но, как и во многих других военных операциях, имам показал себя талантливым полководцем и хитрым стратегом. Горцы не вступили в открытый бой, а с небольшими перестрелками отступали, имея целью заманить войска Воронцова как можно глубже в горы.

7 июня начались дожди, выпал снег, царским войскам приходилось преодолевать трудности. 14 июня был взят аул Анди и Воронцов телеграфировал Николаю I об окончании первого этапа экспедиции. С взятием Анди начался и новый период неудач для отряда. Почти месяц стояла дождливая холодная погода. Из-за недостатка корма гибли лошади, солдаты и офицеры по несколько дней оставались без хлеба, соли, питаясь только мясом убитых лошадей.

Со стороны местного населения никакой помощи не было, т.к. по приказу имама Шамиля жители Анди перед приходом русских переселились оттуда в другое место, а сам аул сожгли. По приказу Воронцова были заведены вьючные транспорты. С одной стороны – дожди и бездорожье, с другой – нападения горцев сделали доставку продуктов почти невозможной. 6 июля восьмитысячный отряд пехоты, 1200 конных при 22 орудиях двинулись в Ичкерию, надеясь как можно быстрее пробиться к аулу Дарго. При вступлении в ичкерийские леса Воронцова также поджидали трудности: дорога оказалась загражденной завалами из срубленных деревьев, укрепленных насыпью из земли и камнями.

За каждым завалом находились горцы, метко стрелявшие по наступающим. Не имея возможности удержать аул (силы были не равными), Шамиль приказал жителям переселиться с имуществом в горы, а Дарго предать огню. Ночью отряд Воронцова, не встречая сопротивления, занял мертвый аул. Граф Воронцов – «победитель Наполеона», как назвал его один ученый, сейчас невольно оказался в подобном положении, что и французский император в 1812 г., заняв сожженную Москву. Тем не менее, цель, поставленная царским командованием, была достигнута, резиденция Шамиля была взята.

Но это было только первой половиной исторического похода 1845 года. Граф Бенкендорф, участник похода, в своих воспоминаниях писал, что «в день занятия Дарго силы Шамиля были слабее наших, но уже на другой день вся Чечня и весь Дагестан собрались вокруг него, и теперь многочисленный противник, словно громадный муравейник, окружил нас со всех сторон, горцев собралось, несомненно, не менее 30 000 человек». В Дарго Воронцов оказался в западне, окруженный горцами и отрезанный от продовольственной базы. С невероятными трудностями, неся большие потери, продовольственный отряд генерала Клюгенау добрался до стоянки транспорта.

На следующий день царским войскам предстоял обратный путь в еще более худших условиях. Продовольственный отряд, за исключением нескольких десятков человек, был истреблен горцами, а саму экспедицию солдаты назвали «сухарной экспедицией», которая окончилась плачевно для царской армии. Беспрерывные нападения дезорганизовали русский отряд, и только появление воинских частей генерала Фрейтага спасло Воронцова от полного истребления его частей.

Экспедиция в Дарго дорого обошлась царскому командованию: погибли 4 генерала (Фок, Пассек, Викторов, Василевский), 186 офицеров и около 4-х тысяч нижних чинов. Поход обернулся большим, непоправимым ущербом для России, для Воронцова – наградой. От царя он получил княжеский титул. Однако в глубине души новоиспеченный князь понимал, что его победа над Шамилем была иллюзией. «Никто не мог поверить, - писал он, - что Шамиль способен отважиться на такое серьезное предприятие – пробить брешь в русской защите».