[опубликовано 19 Октября 2014]

Муртузали-Хаджи

Слушайте, братья, рассказ начинаю —
Правду об узниках страшной Сибири.
Прежде не верил, теперь уверяю —
Места ужаснее нет в этом мире.
Нам маслаат обещали чауши,
И иссякали надежда и сила —
Ложь, словно змеи, вползла в наши уши,
Разум ужалила и усыпила.
Разве мы знали, что ждут нас оковы?!
Даже проститься с детьми не успели.
Снова наибы нас предали!
Снова
Руки связать вероломно сумели
Нам, безоружным, на Тити-аоате, —
Много ли чести для этого надо?
Много ль для этого надо отваги?
Чтобы их горы придавила громада!
...Были подобны уста наши ранам —
Не дали выпить воды даже малость,
О, дай аллах, чтоб их трупам поганым
Для омовенья воды не досталось!
...И привели нас в Гунибскую крепость.
Самодовольно в глаза нам плевали,
Будто бы наши, на волю и крепость.
Душу и плоть палачи проверяли.
Как оскорбляла нас сытая стража! —
Этого нам не забыть и в могиле!
Как истомила нас адская жажда —
Это живые представить не в силе.
... Час не прошел — овладело умами
Горше испитого новое горе:
Нам сообщили, что следом за нами
Семьи идут наши в плачущем хоре.
Бедные жены, несчастные дети,
Вам обвиненье в родстве предъявили!
За непокорность отцов вас пленили.
За горделивость мужей вас пленили!
И, пораженные зрелищем скорбным,
Наши сердца наполнялись, шалея,
Ядом отчаянья, горьким и скорым.
Слезы в глазах — кандалов тяжелее.
... Вижу, дымя папиросой, надсмотрщик
С карандашом и тетрадью шагает.
Вот он садится степенно и, сморщась,
Нас поименно к себе выкликает.
Тут же к столу его, поочередно,
Тыча прикладом, ведут нас солдаты.
Каяться не в чем, мы перед народом
И перед будущим не виноваты!
Некий Исакилав, чинный ублюдок,
Нам сообщает с трусливым злорадством:
«Завтра с рассветом уйдете отсюда
Вместе с обтрепанным вашим богатством».
Стражники нас до рассвета подняли.
Мы опоясали цепью рубахи,
Скалам родимым рукой помахали,
Перед ущельями сняли папахи.
... Вот мы в Москве.
От восторга не дышим:
Сорок церквей здесь, сто сотен строений –
Чтобы построить такой городище,
Сколько же нам воскресить поколений?!
Дали нам хлеба, по корке на брата.
Мы не притронулись к нищенской пище:
«Так ты нас потчуешь, город богатый?»
— Бросили нам по монете, как нищим.
Мы же от нищих лишь тем отличались,
Что не просили в слезах подаянья.
Если б изведали наши страданья
Рыбы — и те бы исторгли рыданья!
Неприхотливыми в жизни мы были,
Братья, но видели б наши лохмотья,
— Не принимает таких и могила,
Только Сибирь приняла нас охотно.
Раньше в отчизне не знали мы страха,
Только в Сибири сердца наши вскоре
Сжались испуганно: горстками праха
Стать суждено нам в проклятом просторе!
... Эй, генерал в золоченом мундире.
Если б разверзлась земля под тобою,
Рухнули тюрьмы и к белой Сибири
Хлынули черные камни рекою,
Золото хлынуло ливнем, сметая
Грязных и алчных наибов с Гуниба,
Град перебил крестоносные стаи —
Вновь свое знамя поднять мы смогли бы!
Здесь мне узорная комната снится,
Ах, неужели сожгло ее пламя,
И недочитанной книги страницы
Глупый чиновник измял сапогами?