[опубликовано 20 Октября 2015]

Захид Халаев

Именем знаменитого и выдающегося героя Кавказской войны, выходца из дворянской семьи Калужской губернии, награжденного орденами Святого Иоанна Иерусалимского (1800 г.), Св. Георгия 4-й ст. (1802 г.), Св. Анны 1-й ст. (1803 г.), генерал-майора Василия Семеновича Гулякова (1751—1804) символизируются успехи российской политики начала XIX в. в Закавказье. Ген.-м. В.С. Гуляков с юных лет принимал участие в войнах с Турцией, Польшей и Швецией под начальством знаменитых вождей екатерининского века; в битве со шведами был ранен ружейной пулей в правое плечо. В царствование Павла I В.С. Гуляков быстро двинулся по службе: пожалованный 14 октября 1797 г. в подполковники, он через год был произведен в полковники, а с производством в генералы, в январе 1800 г., он был назначен шефом Кабардинского полка, стоявшего тогда на Кавказской линии, в Георгиевске. Оттуда, спустя несколько месяцев, в связи с присоединением Грузии, полк передвинут был в Тифлис и прибыл туда 23 сентября 1800 года. «Умалчиваю в своем донесении о ген.-м. В.С. Гулякове, — писал,  ген.- м. И.В. Лазарев, главнокомандующему в Грузии, — ибо геройские его поступки и неустрашимость превосходят всякое свидетельствование»1.

Политика царской России в начале XIX в. на Южном Кавказе про­ходила под знаком борьбы с султанской Турцией и шахской Персией за обладание Закавказьем. 12 сентября 1801 г. Александр I подписал Манифест о присоединении Восточной Грузии к России. После манифеста российские владения в Южном Кавказе быстро расширялись к юго-востоку и рости за счет закавказских ханств, захватывая Кубу, Гянджу, Шеки, номинально за­висевшие от Персии. Однако, не вытеснив Шахской Персии из Закавказья, царское правительство не могло считать свое положение прочным. Не укрепившись в достаточной мере на Южном Кавказе, царская администрация тем более не могла считать себя хозяином положе­ния здесь, пока в тылу царских войск, в области Большого Кав­каза, оставались   горские племена.  Дагестан и прилегавшие к нему с юго-запада джаро-белоканские вольные общества внуша­ли особенно сильную тревогу. Стратегически выгодное положение джаро-белоканских обществ на стыке Восточной Грузии, Дагестана и Шекинского ханства и их политическое влияние делали их серьезны­ми противниками. К тому же дело не сводилось к джарским обществам. Помимо султана Илисуйского, их фактического вассала, они располагали такими союзниками, как хан Шекинский и ряд феодальных владетелей и вольных обществ непокоренного еще Дагестана.

При такой внутренней и внешнеполитической обстановке не только нападение горских племен, но и самое существованиие Джарского общества с его вассалами становилось опасным для россий­ской власти. Неудивительно поэтому, что царская власть в первые же годы, не укрепив еще своих позиций в Грузии, поставила в порядок дня вопрос о военной экспедиции в Джар и провела ее, как только представилась возможность.

В начале XIX в. главнокомандующим на Кавказе был назначен князь П.Д. Цицианов а для подавления мятежных горцев был направлен ген.-м. В.С. Гуляков. Сами Джарские вольные общества далеко не всегда стремились к военным действиям, как это изображалось в дореволюционной историографии, а наоборот, не раз предлагали главноначальствующим упрочить мирные отношения. Еще в 1801 г. джарские и белоканские старшины писали об этом  главнокомандующему Грузии ген. К.Ф.  Кноррингу. Но при этом они ясно давали понять, что хотят мира на основе независимости, а не под­чинения России. В письме тальских  старшин Хаджи-Курбан-аги, Али ага, Абдурахман-аги говорилось: «Мы все, жители тальские, со своими крестьянами придем к вам, и как приказание ваше будет, так будем послушны»2.

Упоминание здесь «о своих крестьянах» довольно определенно указывает, что авторы письма принадлежа­ли к группе кешкелевладельцев. Люди этого социального слоя вполне могли бы договориться с  царской администрацией, тем более, что мотивом их покорности могло быть и желание избавиться от опеки Джарского общества.

Желая знать истину, Цицианов поручил ген.-м. Гулякову выяснить предваритель­но политические настроения джарских обществ и предложить им мир, а в случае отказа джарцев ген.-м. Гуляков должен был пригрозить им, что «не оста­вит у них камня на камне»3.

В начале марта 1803 г. ген.-м.  Гуляков с отрядом из трех батальонов, двух сотен и 8 орудий двинулся в Белоканы для усмирения горских племен. Дорога, ведущая в Белоканы, была трудна для движения, особенно при ненастной погоде. Три дня сряду шел непрерывный дождь со снегом, расквасивший почву до того, что лошади едва-едва тащили орудия. Хотя Белоканы находились на открытой и доступной местности, но почти каждый дом, окруженный каменной оградой, представлял собой отдельный форт и мог служить для обороны. Разбитые горцы, по пятам преследуемые царской конницей, однако, не успели занять Белоканы и рассеялись в разные стороны. Не теряя времени на перестрелку, ген.-м.  Гуляков предпринял штурм. При взятии Белокана было убито до 500 горцев, в плен взяты 44 че6ловека и, кроме того, два  грузинских князя»4.

Дальнейший путь преградили войска шекинского хана, пришедшего на помощь к джарским горцам с двумя пушками, и ген.-м.  Гуляков готовился к упорному бою. Но слух о разгроме Белоканов так быстро облетел окрестности, что едва передовые  отряды  казаков появились у селения Катехи, к  12 апреля 1803 г. в Тифлисе между царской администрацией и Джаро-Белоканским обществом было заключено «Клятвенное обязательство», по которому джарцы должны были послать в Тифлис заложников в знак своей преданности и обязались расквартировать царские войска на своей территории. В.С. Гуляков принял старшин в русском лагере и не только оставил в Джарах в целости не только дома и имущество жителей, но и, для большего успокоения горцев, вывел войска из селения, на берег Алазани.

Скоро явились к нему сюда представители от всех вольных горских обществ, и заключили трактат, по которому все Джаро-Белоканскиие общества, Самухские владения и Елисуйское султанство поступали на вечные времена в подданство России. За эту экспедицию ген.-м.  Гуляков был награжден орденом Анны 1-й степени и орденом Георгия 3-й степени, а два батальона кабардинцев, вынесших на своих плечах всю тяжесть боя, заслужили от государя по рублю на человека»5.

После первого успеха Цицианов раскрыл карты, и намерение присоединить Джар к российским владениям уже не скрывалось. Было выставлено еще дополнительное условие мира: уплата всеми джарскими вольными обществами ежегодной дани шелком, какую эта область когда-то платила грузинским (кахетинским) царям. В таком случае джарцы получали «верное слово и обещание», что внутренний уклад вольных обществ останется не­прикосновенным.  Падение Белокана крайне ослабляло позицию Джарского и других вольных обществ. Внешняя обстановка также складывалась не в их пользу. Рассчитывать на непосредственную помощь Шахского Ирана в этот момент было нельзя. Точно так же нельзя было надеяться на помощь из Дагестана: Главный Кавказский хребет в это время года покрыт снегом и непроходим.

В начале 1804 г. ген.-м. Гулякову была по­ручена новая экспедиция против джарцев с отрядом численностью до 2500 человек. Но в то время как войска собирались в поход, получено было известие, что хан казикумыкский с шеститысячным войском сам перешел на правый берег Алазани и занял крепкую позицию, прикрытую с флангов топкими болотами, а с фронта дремучим лесом и чрезвычайно густым терновым кустарником, через который невозможно провести артиллерию. Несмотря на это ген.-м.  Гуляков двинулся навстречу хану и 1 января 1804 г. атаковал его. Оттеснив стоявшего на Алазани Сурхай-хана, главнокомандующий ген. П.Д. Цицианов не находил достаточно слов благодарить Гулякова. «Я только что узнал о вашей новой победе, — писал он ему из Тифлиса, — и столь часто имел удовольствие отдавать справедливость вашим высоким военным достоинствам, что мне не остается иного вам сказать, как то, что вашему превосходительству суждено, как видно, увековечить славу российского оружия в сей новоприобретенной земле, а мне соучаствовать вам в радости»6.

Это письмо это уже не застало в живых храброго генерала.  Заняв с. Джар,    ген.-м.  В.С. Гуляков 15 января 1804 г., решил преследовать  горцев в  Джарских ущельях оставленный жителями. Войска двигались в боевом порядке; впереди шел авангард из конной и пешей грузинской милиции, за ним рота егерей с одним орудием, а далее густой колонной — кабардинцы, тифлисский батальон и 15-й егерский полк. Как только весь отряд втянулся в ущелье, замкнутое с обеих сторон лесистыми горами, неприятель открыл перекрестный огонь. Ген.-м.  В.С. Гуляков находился в это время впереди, у самого орудия, и пал одним из первых, пораженный в упор ружейным выстрелом. Тело его несколько минут находилось даже в руках неприятеля, но подоспевший резерв Кабардинского полка немедленно выручил останки любимого командира. Смерть храброго и опытного начальника, к которому солдаты питали доверие, расстроила порядок в авангарде. Войскам удалось, хотя и с трудом и с потерями, вырвать­ся из западни. Общая потеря царских была значительна.

Молодой граф Михаил Воронцов, впоследствии фельдмаршал и наместник Кавказа в письме князю   П.Д. Цицианову так  описывал гибель ген.-м. Гулякова в Джарском ущелье: «Василий Семенович Гуляков, будучи руководим одной своей храбростью, пустился со всем отрядом в такое неприступное место, что ежели бы оно нам было и знакомо, то и тогда никак не следовало бы идти туда. Он, по обыкновению своему, опередил всех и шел впереди. Место не позволяло выстроиться, так что и нас сначала было опрокинули. Василия Семеновича убили у первого орудия. Как князь Дмитрий Захарович Орбелинаи, так и Алексей Алексеевич Леонтьев все возможное примером и просьбами делали, чтобы солдаты не унывали. Идти вперед было нельзя, ретироваться назад тоже казалось невозможным, однако же с большим трудом мы отошли. Теперь мы пришли на место лагеря и находимся в совершенной безопасности. Снарядов и патронов у нас очень мало, провианта не более, как на девять дней, отступить же не хочется, да и стыдно»7.

Тело  ген.-м.  В.С. Гулякова сначала предано было земле в бедной деревушке, однако кабардинские офицеры пожаловались на это Цицианову. И вот что писал по этому поводу  ген.П.Д. Цицанов митрополиту: «К крайнему удивлению, узнал я, что ваше высокопреосвященство не позволили похоронить в Сигнахском монастыре тело покойного ген.-м.   В.С. Гулякова, который убит в сражении за защиту Грузии; который целый год, стоя в лагерях, лишен был совершенно спокойствия для того только, чтобы охранить от неприятеля Кахетию и ваши жилища; который, наконец, на удивление всем, одержал столь много знаменитых и славных побед, что прославил себя и оставил память свою навеки, а целой Картли и Кахетии доставил спокойствие и тишину. Я не могу поверить, чтобы вы употребили таковой поступок против покойного генерала. Но если это правда, то прошу незамедлительно уведомить меня, какое вы имели на то право и что могло воспрепятствовать вам похоронить тело генерала, увенчавшего всю Грузию, [при том] что за подобный поступок весьма можете быть лишены епархии и сана»8.

Митрополит поспешил принести извинение, и тело ген.-м.  Гулякова, перенесенное со всеми почестями в Сигнах, было погребено в стенах Бодбийского монастыря. На мраморной доске, укрывшей прах героя, вырезана на русском и на грузинском языках надпись: «Храброму, мужественному и неустрашимому генерал-майору Василию Семеновичу Гулякову воздвигнул сей памятник скорби начальник и друг его князь Цицианов»9.

Первоначально предполагалось поставить памятник на том самом месте, где ген.-м. Гуляков был убит, но памятник поставили в самой крепости, за алтарем церкви, в полуверсте от места, где происходила битва. На самом же месте боя воздвигнут памятник ему самой природой. Возле того пункта, где был убит ген.-м. Гуляков, стоит теперь древнее дерево. Оно было тогда расщеплено ядром, и следы удара не изгладились и поныне, как будто для того, чтобы сохранить память о битве и передать потомству славное имя генерала.

Смерть ген.-м. Гулякова глубоко огорчила  П.Д. Цицианова. После его гибели князь жестоко обошелся с джарцами и захватил Илисуйское султанство. В последующие годы отношения между царской властью в За­кавказье и вольными обществами в Джарской области оставались такими же напряженными. В 1806 г. в Джар была направлена новая военная экспедиция. Царские  главнокомандующие уже на опы­те экспедиций ген.-м.  Гулякова могли  убедиться, что для занятия, а тем более для прочного удержания Джарской области нужны значи­тельные силы. В 1804 г. ген. П. Д. Цицианов присоединил к России Гянджинское ханство, переименовав ее в Елисаветполь. В 1805г. присоединил Карабахское, Шекинское и Шемахинское ханства. Зимой того же 1805 г. направился в Баку и потребовал от хана сдачи города.  В 1806 г. Баку был взят царскими войсками10.

В июле 1806 г.  царские войска, без боя заняли Дербент, изгнали Ших-Али хана.  Значительных успехов в это время Кавказское командование добилось. В письме 11 мая   1809г.  главнокомандующего Тормасова к  Джарскому  духовенству  говорилось: «Я надеюсь, однако же, и уверен, что почтенное Джарское общество, не допустит меня никогда до принятия насильственных мер»11.

Таким образом,  внешняя политика царской России в начале XIX столетия в  Закавказье про­ходила под знаком борьбы с  султанской Турцией и  шахской Персией за обладание  закавказских ханств. Особое место среди закавказских ханств занимали  Джаро-Белоканские общества. Будучи влиятельным  военно-политическим образованием,  он сыграл значительную роль в истории Кавказа в XVIII ­-первой половине XIX столетия.

1    Военная энциклопедия / Под ред. В. Ф. Новицкого и др. СПб.: издт-во И. В. Сытина, 1911—1915. Т. 8. С. 67.   .  

2   Маркова О. П. Восстание в Кахетии в 1812 г. М., «Наука», 1951. С. 17—47.

3   Акты, собранные Кавказской Археографической комиссией. Архив Главного управления наместника кавказского (под редакцией А.Берже), т. III, Тифлис, 1869. с 236. 

4   Потто В. А. Кавказская война в отдельных очерках, эпизодах, легендах и биографиях. СПб., т.5.Вып.II. 1887. С.136.

5   Волконский Н.А. Война на восточном Кавказе с 1824 по 1834. в  связи с мюридизмом (продолжение) //Кавказский сборник. Т.XI. Тифлис.1887г. С.172.

6  Акты, собранные Кавказской Археографической комиссией. Архив Главного управления наместника Кавказского (под редакцией А. Берже), т. I, Тифлис, 1866.  с. 481.                .

7  Бутков В., Материалы для новой истории Кавказа с 1722 по 1803 г., т. II, СПб., 1869.С.128.             

8  Фадеев Р.А. О Закатальском восстании // 60лет Кавказской войны. Письма с Кавказа. Записки о кавказских делах. СПб., 1891. С.214.                .   

9   Яишников Т.Н. Выдержки из описания Лезгино-Джарских вольных обществ.1830./ История, география и этнография Дагестана XVIII-XIXвв Под редакцией М.О. Косвена и Х.М. Хашаева,М.,1958. С.184.

10  Там. же. С.186.

11  Джавахов (Джавахишвили) И. Политическое и социальное движение в Грузии в XIX веке, СПб., 1906. С. 63.