[опубликовано 10 Марта 2010]

Чекулаев Николай

 

Петр Великий решил подвинуть Кордонную линию ближе к реке Сулак, заложить крепость Святого Креста и переселить к ней казаков, усилив их новыми выходцами с Дона и Волги [1].

Река Аграхань и Аграханский залив, где Петр «нашел прекрасный порт с очень удобным входом и защищаемый от бурь тремя островами», обеспечивали крепость удобной водной коммуникацией, так что с прорытием канала, соединившего Сулак с Аграханью, можно было «на всяких судах подходить к самой крепости» [2].

Для охраны этой коммуникации в 1722 г. часть терских казаков была переселена на реку Сулак при слиянии ее с рекою Аграханью и составила Аграханское казачье войско. Их начальники назывались прежде головами, но Петр Великий повелел их именовать отныне ротмистрами. 5 февраля 1724 г. для усиления Аграханского казачьего войска было переселено 1000 семей донских казаков, от каждой станицы по одной семье [3]. Кроме того, на подъем казакам выдано по 4 руб. на семью, а провожатым по 1 руб. на человека [4].

Причиной того, что выбор пал на донских казаков, было следующее: «Во всем терском войске Петр Великий нашел не более одной тысячи человек, считая с окочанами, с новокрещенами и другими инородцами, которых одних было около трети. Петр Великий хотел переселить на Сулак гребенское казачье войско, но ему донесли, что гребенские казаки возмутились. Во время прежних походов под Тарки гребенцы хорошо изучили прелести тех мест, «обездоленных, безлесных, солонцеватых, лихорадочных», и не хотели идти на верную смерть. Взвесив все это, император передумал, и гребенских казаков не тронули. Поэтому в том же 1724 году повелено было вызвать 1000 казачьих семей донского казачества и усилить ими терское казачество, а само войско переселить с устьев Терека на устье Сулака [5]. Места для водворения казаков были указаны заранее.

Новые переселенцы поставили пять своих городков по южной границе крепостного района, а так как от крепости до моря в этом направлении было всего двадцать верст, то один городок пришлось поставить в самом углу, где Аграхань отделялась от Койсу. Остальные казачьи городки располагались в две линии: два по среднему Койсу, а два по южному Койсу-Сулаку. Впоследствии эти казачьи городки переносились с места на место, потом были образованы станицы-городки: Каменка, Прорва, Кузьминка [6].

Таким образом, на Северном Кавказе образовалось новое казачье войско, которое было подчинено Петром I во всех отношениях генералу Матюшкину, командовавшему тогда Персидским Корпусом. Это был, можно сказать, первый опыт, оказавшийся, однако, весьма печальным по результатам. Места для поселения казачьих городков были выбраны крайне неудачно, отчасти на каменистой, отчасти на болотистой и притом совершенно безлесной местности. Как Терек, так и Сулак и отделившаяся от него Аграхань, подобно всем горным рекам, на выходе на плоскость и приближении к морю сильно замедляют свое течение, а потому в низовьях благодаря отлогим берегам и сильным периодическим разливам они образуют обширные болота, поросшие камышом.

То же самое наблюдалось и в покинутых Терках. На новых местах казаки, разумеется, должны были начинать все с нуля. Прежде всего для безопасности они окопались земляными валами и стали думать, как им устроиться на зиму. В конце концов пришлось копать землянки и зимовать в них. Вот эти-то подземные, сырые и лишенные солнечного света кротовины вместе с лишениями всякого рода и послужили причиной заразных болезней, подрывавших боеспособность обоих войск. В первую зиму умирал каждый третий, некоторые семьи вымирали поголовно» [7]. Для облегчения бедственного положения аграханских казаков им установили большее жалованье, чем гребенским и низовым казакам – старожилам.

Кроме того, на семью отпускалось продовольствие: муки – 6 четвертей, круп – 3 четверти, овса – 3 четверика, соли – 48 фунтов в месяц. В зависимости от числа детей в семье дополнительно прибавлялся провиант по четверику и по два. Казакам выдавалось и оружие. Аграханское войско получило право со всеми просьбами и ходатайствами, а также за получением войскового жалования отправлять в Петербург по 1 человеку войсковых представителей [8]. Этот обычай получил наименование «зимовая станица».

Петр I повелел генералу Румянцеву увеличить нерегулярные полки. Положено было также убедить донских атаманов Краснощеченка, Ивана Матвеева и Данилу Ефремова, чтоб они уговорили две или три тысячи донских казаков поселиться вместе с ними около крепости Святого Креста и около реки Аграхань, за что было обещано назначить Краснощеченку 1000 рублей жалованья и сделать его войсковым атаманом этих казаков [9].

В прикаспии постоянно находились казаки, несущие военную лужбу и занимающиеся различными работами. Все казаки, кроме терских, сменялись через 1,2 или 3 года. По мере продвижения работы требовалось все меньшее число людей: например, если вначале в регионе постоянно находилось 5000 малороссийских казаков, то потом их число сократилось до 1000 и наконец до 500. Также там было 2000 донских, 500 яицких, 1000 терских и 500 гребенских казаков. Кроме того, сюда был командирован Ландмилицкий полк, состоящий из одних рядовых (1500 человек) и Компанейский полк от гетмана Апостола. Вместе с калмыками (постоянно- 200 человек, временно – 6000) и казанскими татарами (5000 человек) здесь находились около 18000 человек [10].

Кроме того, по данным, хранящимися в ЦГАРД архивных фондов, казаки, несмотря на непривычный климат, тяжесть несения воинской службы и хозяйственной деятельности, были надежной опорой России на Кавказе.
При устье Терека, на одном ее протоке издревле стоял город Терки, населенный дворянами, детьми боярскими и казаками, которые названы потом Терскими казаками. Все они получали жалованье хлебом и деньгами, составляющими общую сумму 8822 руб. 80 коп [11]. Терское казачье войско, возникшее во 2-ой половине XVI в. (официально в 1577 г.) из гребенских казаков и переселенцев с реки Дона на реку Терек, несло пограничную службу [12].

Конечно, царское правительство старалось использовать терских казаков в качестве орудия своей завоевательной политики. Оно поддерживало их время от времени «денежным и хлебным жалованьем», иногда снабжало оружием и боеприпасами. За это казаки должны были платить кровью, участвуя в походах царских войско против дагестанских и прочих владетелей. Постепенно казаки утрачивали свои былые вольности, попадая в зависимость от царской администрации. В 1721 г. по указу Петра I они были подчинены контролю Военной Коллегии, который осуществлялся через астраханского губернатора. К этому времени Терцы выставляли 500 конных и 500 пеших [13]. Терских казаков в службе полагалось – 1800 чел. [14].

Таким образом, в начале XVIII в. терское казачество вошло в состав вооруженных сил России. Когда в 1722 г. в Терки приехал Петр I, терское войско насчитывало не более 200 человек [15]. Упадок Терков естественно вызвало упадок и Терского войска, численность которого настолько поредела, что из 200 человек целая треть – инородцы. В многолюдной некогда слободе Окуцкой осталось только 10 человек окоченцев или черкас исповедовавших ислам, остальные или умерли, или покинув свои дома, разбрелись по разным местам. Последнему обстоятельству Петр не придавал особого значения, рассчитывая на новый приход охотников из Кабарды, а пока приказал перевести сюда из города всех служилых людей из числа новокрещенцев. В то же время казацкие головы в терском войске издавна назывались старшинами в подражание стрелецким полкам, Петр издал повеление именоваться им впредь ротмистрами. Детей же этих старшин стали с тех пор именовать детьми боярскими или дворянами, с положенным для них особенным штатом [16].

Подчинив казаков военной администрации, царское правительство сразу же приступило к реорганизации, направленной на укрепление единоначалия и ликвидации демократизма и выборности должностных лиц. Теперь по своей организации были приближены к устройству регулярных войск, и во время «Персидского похода» они получили полковую организацию во главе с полковником и хорунжим. Терско-низовые казаки совершенно были лишены самостоятельности, и в 1723 году они были разделены на две части по «четыре капральства (взвода) в каждой, с тем, чтобы у каждого ста (человек – Н.Ч.) быть командирам: у прежних казаков – голове Степану Татумревскому, при нем голове Максиму Уске и сотнику ж одному» [17].

Однако в конце года по приказу Петра из числа терских казаков «сочинили» четыре конных роты: дворянскую, мурзинскую и две казачьих, поставив во главе их, вместо голов, ротмистров: командиром первой роты – Максима Уска, - в нее было включено: 14 дворян, 39 новокрещен и один «кормовой» иноземец; вторая рота состояла из 4 мурз, 25 узденей и 40 служилых окочен. Казачьи роты были организованы из сотенных команд, но капралы были заменены десятниками и в каждую роту введены по одному писарю и хорунжему. Через два года эта организация была незначительно изменена, и по спискам 1725 года в войске числилось: 13 дворян, 39 новокрещен, 25 мурз с узденями, 34 окочен, 1 «кормовой» иноземец и один «выезжий» мурза, казаков по списку числилось 192 человек, а с «чиновными людьми – по 102 человека в каждой роте. Такая организация терских казаков сохранялась до 1735 года, когда они были включены в состав кабардинских переселенцев, перешедших на русскую службу с князем Эльмурзой Черкасским и составивших вместе Терско-Кизлярское казачье войско [18].

В октябре 1724 г. в соответствии с указом Петра I Терский город был упразднен и вместе с его жителями и гарнизоном были переведены в крепость Святого Креста и жившие при Терках представители нерусских народностей. На месте Терской крепости в 1724 году был сделан редут на гарнизона в 150-200 человек с 12 пушками и 1 мортирой. Он должен был служить для охраны Терской линии и сухопутной дороги в Дагестан.
Петр I назначил начальником так называемого нерегулярного войска, состоявшего из живших при крепости Святого Креста кабардинцев, окончен, новокрещен и других северокавказских горцев, князя Э. Черкасского [19].

Он последовательно проводил русскую политику на Северном Кавказе. Главная задача воинской команды Э. Черкасского состояла в том, чтобы встречать и провожать послов и других знатных лиц, выполнять дипломатические поручения. Среди команды Э. Черкасского было много людей знавших языки разных народов. Они выполняли роль толмачей (переводчиков) при комендантской канцелярии крепости Святого Креста, служили переводчиками русским чиновникам во время их поездок в горы и другие места. Если нужно было разведать положение во враждебной стране, комендант тайно посылал туда своих доверенных людей. Эту миссию обычно выполняли уздени Эльмурзы Черкасского.

Они разводили скот, жили «неубого и чисто», занимались, по-видимому, и земледелием. Но главным их делом была военная служба, которую они несли здесь так же, как и в бывшем Терском городе. Русские начальники высоко ценили военные качества кабардинцев и других горцев; «оные люди добрые и к войне храбры». Это были потомки кабардинских, окочанских и других горцев, которые еще во второй половине XVI в. вместе с русскими войсками защищали Северный Кавказа от неприятеля. Позже, под стенами Азова, они громили турок и татар, а во второй половине XVII в. на стороне России воевали с польскими панами и татарами [20].

Подробно о службе горцев рассказывается в письме кн. Э. Черкасского от 10 сентября 1730 года императрице Анне Ивановне: «командуя нерегулярными аульными переведенными с Терека окочанами, казаками и прочими…и непрестанно в партиях и командах от крепости Святого Креста с обретающимися при мне узденями бываю, а определенным мне по указу Его Императорского Величества прежним жалованьем пробыть невозможно имеются при мне узденями немалое число, которые служат без жалованья и ко услугам Вашего Императорского Величества непрестанно употребляются, которых снабдевал от себя лошадьми и ружьем, от чего пришел в мизерию и скудость. К тому же вновь приезжают ко услугам Вашего Императорского Величества черкассы и с прочих мест разные люди и для их содержания наградить мне нечем».

И далее: просим наградить «…жалованьем и со обретающимися при мне узденям из здешних доходов». При этом, кроме самого Эльмурзы Черкасского и «к нему приостановленного», никто от государства никакого жалованья не получал. Только за особые услуги и отличие, говорится в документе, «дается такому подарок». Во всех остальных случаях они должны были довольствоваться «добычею, которую оные от неприятеля достают». Челобитная Эльмурзы Черкасского была рассмотрена 23 января 1731 г. в секретной экспедиции Коллегии Иностранных Дел, и Тайного Совета он был пожалован в полковники с ежегодным жалованьем 1000 руб. Что же касается рядовых ополченцев, они по-прежнему несли воинскую службу бесплатно. Однако в 1735 г., с ликвидацией крепости святого Креста, горские выходцы были переведены за реку Терек [21].

При кизлярской крепости поселены тогда казаки Терского кизлярского войска, окончены, новокрещены, грузины, Армяне получавшие на семью для поправления по 10 рублей; также терские и казанские татары.
Из тысячи человек, которые составляли Терское войско в 1722 году, не осталось уже теперь ни десятой части, от заразы свирепствовавшей при крепости Святого Креста. Окончен и новокрещен также было весьма мало. По этим причинам генерал Левашев всех их соединил в один корпус, и 5 августа 1735 г. сделал положение, по которому назначено быть в Терском кизлярском войске: 2 майором, 3 ротмистрам, 14 дворянам, 2 есаула, 2 хорунжим, 2 писарям, рядовым: 100 терских казаков, 24 новокрещен, 18 окончен, всего 169 человек [22].

Завершая данную статью следует подчеркнуть, что казачья колонизация была одной элементов военной составляющей кавказской политики императорского правительства России. Казачьи войска наряду с регулярными полками были реальной военной силой Российской империи, польза от ее участия в осуществлении Кавказской политики состояла в том, что они живя в течении нескольких веков на Кавказе прекрасно знали местные обычаи, традиции, изучили нравы горцев и поэтому они были деятельными помощниками императорской администрации на западном побережье Каспия.

Литература

1. ЗКОИРГО. Кн. XIX. —С. 162.

2. Лысцов В.П. Персидский поход Петра I. М. Изд-во МГУ. 1951.—С. 154.

3. Казин В.Х. Казачьи войска (хроники гвардейских частей помещены в книге Императорская гвардия) / Под ред. В.К. Шенк. (Б.М.). 1992.—С. 172, 190.

4. ПСЗ. Т. VII.—С. 192.

5. Ткачев Г.А. Гребенские , терские и кизлярские казаки.—Владикавказ, 1911.—С. 48, 49.

6. Заседателева Л.Б. Терские казаки. Середина XVI-начало XX вв., 1974.—С. 198; Потто В.А. Два века…Т. 2.— С. 25; Пономарев Ф.П. Материалы для истории терского казаческого войска с 1559-1880.— Владикавказ, 1881.—С. 10.

7. Потто В.А. Два века. Т. 2.—С. 26; Ригельман А.И. История о донских казаках.—Ростов-на-Дону, 1992.—С. 155.

8. Заседателева Л.Б. Указ. соч.—С. 198; Пономарев Ф.П. Указ. соч.—С. 10-11; Потто В.А. Два века… - С. 29, 30.

9. Соловьев С.М. История России в царствование императора Петра I и Анны. Т. XIX.—С. 207-208; Вилинбаков В.Б. Из истории… - С. 157-158.

10. Бутков П.Г. Материалы для новой истории Кавказа с 1722 по 1803 г.—СПБ. 1869, Ч. 1.—С. 140-141.; ЦГАРД. Ф. 18. Оп. 1. Д. 55. Л. 1-2.; Ф. 382. Оп. 1. Д. 27. Л. 2, 8.; Д. 29. Л. 6, 19.; Д. 3,Л. 53.; Д. 13. Л. 57.; Д. 35. Л. 160, 230-231.

11. Дополнения к Деяниям Петра Великого, Том XVIII и последний содержащий в себе состояние России, в каковом сей великий Государь оставил ее по себе.—М.: универ. типография у Ридигера и Клаудия, 1797.—С. 303, 515.

12. Военный энциклопедический словарь /Институт воен. Истории; Ред. комисс.: Н.В. Огарев (пред.) и др.—М.: Воениздат. 1983.—С. 736.

13. Фадеев А.В. Очерки экономического развития степного Предкавказья в дореформенный период.—М.: Изд-во АНСССР, 1957.—С. 20; Заседателева Л.Б. Терские казаки… - С. 65; Омельченко И.Л. Терское казачество.— С. 65; Дополнения к деяниям. Т. XVIII.—С. 456.

14. Дополнения к Деяниям…Т. XVIII.—C. 515.

15. Заседателева Л.Б. Терские казаки… - С. 197.

16. Потто В.А. Два века Терского казачества (1577-1801) Т. II.—Владикавказ, 1912.—С. 18.

17. Омельченко И.Л. Терское Казачество… - С. 65-66.

18. Там же. — С. 66.

19. Васильев Д.С. Очерки истории низовьев Терека. Досоветский период.—Махачкала: Дагкнигоиздат, 1986.—С. 79; Мальбахов Б.К., Дзамихов К.Ф. Кабарда во взаимоотношениях России с Кавказом, Поволжьем и Крымским ханством (середина XVI–конец XVIII в.). —Нальчик: Эльбрус. 1996.—С. 76.

20. Гриценко Н.П. Города Северо-Восточного Кавказа и производительные силы края – середина XIX века / Отв. ред. В.А. Золотов.—Ростов-на-Дону. 1984.—С. 78-79; 77, 78.

21. Гаджиев В.Г. Сочинение Гербера.—С. 36-37; КРО, XVI-XVIII вв. Т. 2.—С. 42-43; Вилинбахов В.Б. Из истории… - С. 184-185.

22. Бутков П.Г. Указ. соч. Ч. 1.—С. 154-155. 

Журнал АКАДЕМА № 2. 2006.